Во всю Ивановскую
Как появилась довольно употребительная в нашей речи чисто русская, родившаяся в Москве, идиома? Ей, без малого, четыре столетия. А одна из версий истории этого образного выражения такова.
На территории Кремля колокольня Ивана Великого соседствовала с Ивановской площадью, очень шумной и многолюдной. Да и как иначе - ведь она была средоточием многих административных учреждений, торговых сделок. Здесь московский люд обсуждал житейские дела, обменивался слухами и новостями. Тут же площадные подьячие и бирючи (глашатаи) во всю силу легких оглашали "до всеуслышания" царевы кличи. Вот и появилось в стольном граде, а затем и вышло и за его пределы выражение "во (на) всю Ивановскую", обозначающее особенно сильный, далеко разносящийся крик.
Со временем фразеологизм стал употребляться расширительно в значении: изо всех сил, во всю мочь. Уже в "Пословицах русского народа" В.И. Даля приводятся поговорки: "дуй во всю Ивановскую, кутнуть во всю Ивановскую", а А.П. Чехов напишет: "во всю Ивановскую трачу деньги".
Если вы не отметите про себя, что выражение имеет шуточно-иронический оттенок, с вами случится конфуз, как с одним высокопоставленным зарубежным гостем. Экскурсовод, добросовестно объяснив ему происхождение русской идиомы, не упомянул об особенности ее употребления. И дипломат на устроенном приеме сказал, что желает "на всю Ивановскую провозгласить тост". И хотя все уловили мысль, фраза явно выходила за рамки дипломатического языка.
По материалам: Гвоздарев Ю.А. Рассказы о русской фразеологии. - М., 1988.
Вартаньян Э.А. Словарь крылатых слов и выражений. - М., 2001.
Кто сказал «вау»
Недавно в нескольких популярных изданиях были опубликованы два варианта одного и того же анекдота:
«- Какое самое страшное слово в ядерной физике? – "Ой!"» и «- Какое самое страшное слово в ядерной физике? – "Упс!"».
Как ой, так и упс относятся к междометиям, то есть неизменяемой части речи, служащей для выражения чувств, экспрессивных оценок (О! Ох! Ай! Увы! Ага! Батюшки! Черт побери! Фи!), волеизъявлений (Айда! Марш! Ау! Стоп! Кис-Кис!), а также включающей звукоподражательные слова и словосочетания (Динь-динь, ку-ку, тик-так, ква-ква). Подобно абсолютному большинству названий других частей речи, термин "междометие" насчитывает несколько веков: впервые он появился в 1619 году в "Грамматике" Мелетия Смотрицкого, в форме "междУметие", поскольку само это слово является буквальным переводом, калькой с латинского interjactio, в котором inter - 'между', а jactio – 'бросание; невольное высказывание'. Буквально "междометие" и значит 'брошенное, вставленное между другими словами'.
В современном русском употреблении насчитывается около полутора сотен междометий, причем некоторые из них первообразны (Ух! Ба! Гм! Ха-ха-ха!), а другие образованы из полнозначных слов или сочетаний, утративших свою изначальную функцию (Боже мой! Беда! Крышка! Глядь!), некоторые имеют собственно русское происхождение (Давай! Есть! Отставить!), а иные заимствованы из чужих языков. Так, междометие, которым мы начинаем разговор по телефону (алло или алё) родилось либо от французского allons! (дословно 'идём!', 'вперед!', 'ну!' - кстати, с этого слова начинается текст "Марсельезы", государственного гимна Франции), либо от английского halloo - возгласа, призывающего к вниманию ('эй, ты!', 'эй, там!'). В русском лексиконе алло появилось в начале ХХ века. Появлению возгласов бис! и браво!, столь хорошо известных театралам, мы обязаны эмоциональным итальянцам, кричавшим актёрам "Bis!" ('дважды', 'два раза', 'повторить') и "Bravo!" ('смело', 'молодец', 'отлично'). Давно получили в нашем словаре постоянную прописку древнегреческое эврика! ('я нашёл!') - восклицание, приписываемое величайшему из математиков древности Архимеду (по легенде, когда сиракузский царь Гиерон заподозрил своего ювелира в том, что при изготовлении золотой короны он применил серебра больше, чем следовало, то проверить это было поручено Архимеду, который долго и безуспешно бился над решением задачи, пока случайно, во время купанья, не открыл основной закон гидростатики: всякое тело, погруженное в жидкость, теряет в своём весе столько, сколько весит вытесненная им жидкость, - и от своего открытия пришёл в такой восторг, что с криком "Эврика!" нагишом побежал из купальни домой, чтобы проверить догадку); древнеримское виват! (переделанное с ударением на французский манер латинское восклицание vivat! – 'пусть живет!', 'пусть здравствует!', 'да здравствует'); голландское полундра! (предостерегающий окрик вроде 'берегись!', восходящий к корабельной команде van onderen ([фанОндерен] – не отсюда ли, кстати, фамилия героя акунинских романов Эраста Фандорина?); французское пас! (от je passe – 'пропускаю, не играю' - восклицания, звучавшего в салонах для карточной игры).
Однако в наши дни процесс "вбрасывания" в русскую речь междометий иноязычного происхождения становится все более и более активным. Вместо "все в порядке", "ладно", "хорошо" мы все чаще говорим о’кей, вместо "привет!" - хай, вместо "ой!" – упс! Можно, конечно, оценить популярность такого рода англоязычных словечек как одно из последствий глобализации – своего рода "языковую глобализацию".
Так, весьма употребительным в молодежной среде сделался возглас вау!, выражающий эмоцию чрезвычайного изумления или восторга. В американском и английском сленговое слово wow употребляется как существительное со значениями 'нечто из ряда вон выходящее' и 'огромный, сенсационный успех'; глагол в значении 'ошеломить, поразить' (She wowed them with a dramatic reading of the death scene from Romeo and Juliet. — Она поразила их впечатляющей декламацией сцены смерти из "Ромео и Джульетты.); междометие, выражающее удивление и восторг ('здорово!', 'красота!', 'класс!'). В шотландском сленге то же самое междометие выражает прямо противоположные эмоции: отвращение, удивление, горе, соболезнование ('боже мой!', 'какое горе!', 'ой!'). Большинство лингвистов склоняются к мнению, что слово wow ведет свое происхождение от боевого клича индейцев племени окото. Однако существуют и иные версии на этот счет. Например, одной из языковедческих теорий о происхождении языка является так называемая "теория звукоподражания", которая от своих противников получила насмешливое имя "вау-вау" теории. Ее создатели, вспомнив, как маленькие дети, учась говорить, называют впервые встреченных ими животных, настаивали на том, что первые слова человеческого языка имели звукоподражательную природу. Увидев, скажем, собачонку и услышав ее лай, удивленный маленький человек начинает передразнивать животное: "ав-ав", или "тяф-тяф", или "вау-вау". Уже потом он называет собаку – "ав-ав", кошку – "мяу-мяу", свинью – "хрю-хрю". Еще позднее собака становится у него "авкой", поросенок – "хрюшкой". Так из простых звукоподражаний рождаются уже имена существительные и т. д. Можно предположить, что и первобытные люди давали названия окружающим их предметам подобным же образом. При этом если носитель русского языка слышит в собачьем лае звуки "гав-гав", то англоговорящий - сочетание "bow-wow". Иначе говоря, аналогом английскому междометию wow может служить русское гав. Кроме того, популярности этого словечка могло способствовать и увлечение поисками внеземных цивилизаций. 15 августа 1977 года произошло событие, считающееся едва ли не поворотным моментом в истории американской программы SETI (поиски внеземного разума): радиотелескоп университета Огайо принял 37-секундный сигнал из созвездия Стрельца - самый сильный из принимавшихся ранее. Взглянув на компьютерную диаграмму полученного сигнала, исследователи обратили внимание, что ее контуры напоминают слово wow. По словам Роберта Диксона, возглавляющего SETI, источником "Wow-сигнала" (а именно под таким названием эта передача и осталась в истории) "не мог быть ни космический корабль, ни эхо от спутника. Он, несомненно, имеет разумный источник и несет все признаки происхождения из развитой цивилизации".
Иначе говоря, спор о том, кто первым сказал вау!, как это нередко случается при этимологических разысканиях, живо напоминает диалог персонажей гоголевского "Ревизора": "Бобчинский: … "Э!" - говорю я Петру Ивановичу... – Добчинский: Нет, Петр Иванович, это я сказал: "э!" - Бобчинский: Сначала вы сказали, а потом и я сказал. "Э!" - сказали мы с Петром Ивановичем…"
Апломб
Что означает выражение говорить с апломбом? В современном русском языке книжное слово апломб обозначает явную самоуверенность в поведении (манерах) или в разговоре. Надо сказать, что исторически такая отрицательная оценка слова апломб возникла не сразу, прежде оно было более нейтральным.
Существительное апломб заимствовано в середине прошлого века из французского языка. Французское aplomb буквально значит «отвесное, прямое положение». Возникло оно из предлога а и существительного рlomb - «свинец» (сравните: пломба, пломбировать и т. п.). Во французском языке слово aplomb обозначало не только «отвес, вертикаль», но и «равновесие», а также «самоуверенность» - от привычки держаться прямо, уверенно или надменно. В профессиональной речи апломбом называли постав конечностей у лошади. «Она выступает с апломбом»,- одобрительно говорилось о лошади на скачках или на спортивной выездке.
От французского слова aplomb в значении «равновесие, вертикаль» появился хореографический термин апломб - «умение сохранять устойчивость в танце». В театральной речи встречаем слово апломб в значении «подчеркнутая уверенность выступления артиста».
В Толковом словаре русского языка под редакцией Д. Н. Ушакова наряду с примерами «отрицательного» употребления (большой апломб; говорить с апломбом; держаться с апломбом) приводится вполне нейтральная для того времени фраза: «У него не хватает апломба». Иначе говоря: у него нет уверенности в себе, необходимой смелости в разговоре, в манерах и действиях.
Теперь у слова апломб такого оттенка значения нет; слово целиком перешло в разряд «отрицательной» оценочной лексики и обозначает самонадеянность, самоуверенность, необоснованную категоричность. Именно в этом смысле употребляется слово апломб в таких сочетаниях, как говорить с апломбом, утверждать что-нибудь с апломбом, держаться с апломбом.
Кумекать
Слово кумекать в значении "понимать, соображать" широко известно в областных русских говорах и в просторечии. Употребление его в речи носителей литературного языка возможно, конечно, в шутку, в бытовых разговорах. Слово очень выразительно, поэтому довольно часто встречается в художественной литературе.
Найти корень в слове кумекать довольно трудно. Дело в том, что нельзя придумать слова, в котором он бы предстал перед нами в "обнаженном" виде - без приставки. А с приставками, самыми разнообразными, у слова кумекать родственников по корню, оказывается, очень много: смекать, смекнуть, намекать, намекнуть, намек.
Круг значений у всех этих слов связан с соображением, пониманием. Если привлечь родственников из областных говоров, то найдем широко известный на Севере глагол домекать, он тоже означает "соображать, понимать", мы бы сказали "доходить умом". Встречается и существительное домёк, т. е. "соображение". В словаре В. И. Даля приведен пример: "У него домеку не хватает".
Есть еще слово невдомёк - у него тот же корень. Под ударением он всегда произносится мёк, без ударения - мек.
А что за странная приставка в слове кумекать - ку-? Можно ли с ней подобрать еще хоть одно слово? Действительно, приставка ку- очень редкая и старая. В самых полных этимологических словарях русского языка с ней трудно найти слово, известное литературному языку. Пожалуй, только слово кувыркаться да еще кувалда.
Попасть в переплет
Почему мы говорим попасть в переплет или попасть в жестокий (жесткий) переплет? О каком переплете здесь идет речь? Может быть, о переплете книги? Нет, к переплету книги это выражение не имеет отношения, хотя многие так и полагают: попал в жесткий переплет - якобы как книга в твердую обложку. Выражение попасть в переплет связано с одним из старых значений слова переплет - "сплетение, переплетение из прутьев, лучины, соломы, образующее кузов, ограду, сиденье и т. п.". Отсюда слово переплет легко могло приобретать переносный смысл - "сложное стечение обстоятельств, переплетения судьбы, жизненных ситуаций". Попасть в переплет значит "оказаться в сложном, неприятном, запутанном или опасном положении".
В современном русском языке выражение попасть в переплет имеет ярко выраженный разговорный оттенок и входит в ряд близких по значению оборотов: попасть в переделку, попасть впросак, попасть в (неприятную) историю.
В "Материалах для русского языка" А. Н. Островского, есть выражение ругаться в переплет, т. е. "взаимно, не давая пощады друг другу". Попасть в жестокий переплет могло означать в этом случае неприятное, трудное положение человека, желающего помирить спорщиков и вызвавшего нападки на себя с обеих сторон. На этом примере можно видеть, как нелегко иной раз разобраться в истоках и буквальном значении, казалось бы, простого и всем известного выражения.
Аттическая соль
Аттическая соль - (книжн.) - изящная шутка, утонченное остроумие.
Оборот - калька с лат. SalAtticus (саль аттикус).
В Древнем Риме, как и в Древней Греции, высоко ценились остроты и тонкие шутки, без которых, как считалось, не может быть хорошей речи. Она, как говорили в Риме, обязательно должна быть cum grano salis (кум грано салис) — с крупинкой соли, то есть с «солью остроумия».
Как считал римский государственный деятель, писатель Цицерон (Марк Туллий Цицерон, 106—43 до н. э.), сам прославившийся своим ораторским мастерством, лучшие мастера красноречия были в Аттике (область Древней Греции). В 55 г. до н. э. он написал сочинение «Об ораторе», где (кн. 2, гл. 54), специально рассматривал ораторское искусство греков из Аттики, и их, в частности, умение заставить свою аудиторию смеяться в нужном оратору месте. И это высокое мастерство Цицерон неоднократно называл в своей работе «аттической солью». "Все они были... посыпаны солью остроумия..." - писал он.
Есть и другая версия появления этого выражения. В Аттике, как сообщает римский писатель Плиний в своей «Натуральной истории», соль добывали не из соляных копей, а из морской воды методом выпаривания. Поэтому эта соль была особенно мелкой, высокого качества, что невольно ассоциировалось с не менее ценной солью другого рода — остроумными шутками, меткими словечками местных ораторов.
Таким образом, «аттическая соль» оказалась знаменитой вдвойне.
Иван
Имя Иван издавна считается типичным, характерным русским именем, любимым в нашем народе. Но в отличие от таких имен, как Борис, Глеб, Всеволод, Владимир, имя это - не русское по своему происхождению. Иваны имеются и в других странах. Правда, наш русский Ваня, встретив своего, скажем, французского "тезку", тоже Ивана, не сразу узнает в нем себя, и наоборот. По-французски Иван - Жан. Между словами Иван и Жан нет как будто ничего общего. Почему же мы должны считать, что именно Жан является переводом на французский язык нашего Ивана? Чтобы понять это, придется попросить Ивана припомнить его родство, и притом очень далекое.
Тысячелетия назад среди малоазиатских иудеев было распространено имя Йехоханан. На их языке оно означало примерно: "милость божья", "дар бога". Когда в Палестине возникло, а затем широко распространилось по всему миру новое религиозное учение - христианство, имена древних пророков и святых людей стали переходить к другим народам.
Вместе с христианской верой имя Йехоханан проникло в Грецию. Однако звуки этого чуждого грекам слова (особенно его второе "х") оказались трудными для греческого языка. Постепенно
греки переделали Йехоханан в Иоаннэс, выбросив неудобные для них звуки и снабдив его окончанием "эс", свойственным греческим существительным мужского рода (имена Перикл,
Ахилл греки произносили, как Периклес, Ахиллес и т. п.).
От греков, через римлян, имя Иоаннэс распространилось по всей Европе, когда она стала христианской. Но если бы вы начали искать его теперь в тамошних справочниках, вы бы не сразу
опознали его. Вот как звучит оно на разных языках:
|
Иойннэс (по-греко-византийски), Иоганн (по-немецки), Юхан (по-фински и по-эстонски), Хуан (по-испански), Джованни (по-итальянски), Джон (по-английски), Иван (по-русски), Ян (по-польски), Жан (по-французски), Иванэ (по-грузински), Ованес (по-армянски), Жоан (по-португальски), Он (по-болгарски). |
Прелесть
"Она прелестна...", - так часто говорят, стараясь подчеркнуть особенную красоту женщины. И многие из нас, желая истолковать слово "прелестный", вспомнят непременно в качестве его синонима слово "очаровательный", не правда ли?
Пушкин нередко употреблял это слово в значении, близком к такому пониманию: "И снова дева над водою сидит прелестна и бледна". Но вместе с тем "...он видит, равнодушный, прелестниц обнаженный рой...". Здесь "прелестница" уже преподносится как "соблазнительница, обольстительница".
Посмотрим у В. Даля. Одно из значений слова "прелесть", которое зафиксировано среди других в словаре: "Прелесть (женск. р.) - мана, морока, обман, соблазн, совращенье от злого духа"... А несколькими строчками ниже еще неожиданней: "Прелестный - прельщающий во всех значениях", значит - и в значении "совращенья от злого духа".
Точно так же вы остановились бы в недоумении, наткнувшись в каких-либо старинных хрониках на слова: "А его, вора, приспешники пошли берегом рекою, раскидывая по селам и деревням воровские его прелестные письма"... Между тем и в Смутное время, и во дни восстания Степана Разина, да, пожалуй и во времена Емельяна Пугачева "прелестное письмо" означало "лживую, соблазнительную прокламацию", обращенную к населению. И, надо сказать, такое значение слова "прелестный" и "прелесть" было более древним, более близким к тем словам, от которых они родились. Ведь "пре-лесть" это соединение приставки "пре- (пере-)" с корнем "-лесть", позаимствованное древнерусским языком из староболгарского, церковного языка. В том языке "лесть" всегда означало "коварный обман", и, в частности, "обман и соблазн дьявольский". Приставка "пре- (пере-)" имела усилительное значение.
Таким образом, вначале "прелесть" была тесно связана с представлением о "дьяволе, соблазняющем человека". А так как дьявол, стремясь добиться своего, пленял людей всякими удовольствиями и прекрасными видениями, то постепенно слова "прелестный" и "прелесть" и приобрели свое переносное, и теперь уже ничуть не отрицательное значение. И прочитав все это, решите для себя, будет ли комплиментом назвать "прелестной" красавицу, если каждый знает, что "прельститель" - это сам князь тьмы, сатана?!
Семь пядей во лбу
О ком говорят "семи пядей во лбу"? Конечно, о человеке чрезвычайно умном, толковом, легко разбирающемся в самых запутанных вопросах. Считалось, что высота лба у такого человека пропорциональна уму. По мнению некоторых ученых-лингвистов, в основе этого выражения лежат френологические представления о том, что умственные способности человека определяются высотой его лба. Очевидно, что этот фразеологизм не что иное, как гипербола. Ибо что такое пядь, которых у умника во лбу аж целых семь?
Пядь (или пядень) - старинная мера длины, равная примерно четверти аршина, то есть четвертой части от 71,1 см. Несложные расчеты показывают, что в пяди было около 18 сантиметров. Это в "меньшей пяди", которая равнялась расстоянию между кончиками растянутых большого и указательного пальцев, а в "большей пяди", которую считали, расставляя большой и средний пальцы, могло быть и до 20 сантиметров. Представить себе человека, имеющего лоб высотой около полутора метров, вряд ли возможно. Разумеется, число семь употреблено здесь в обобщенно-символическом значении, как и во фразеологизмах семеро по лавкам, за семерых, на семи ветрах, семь смертных грехов, ругаться в семь этажей, седьмая вода на киселе, до седьмого пота, на седьмом небе, семимильными шагами, за семь верст киселя хлебать, семь потов сошло, семь верст до небес, семь пятниц на неделе, за семью замками, книга за семью печатями…
Древнерусское пядь восходит к общеславянскому глаголу "пяти" < *penti - растягивать. Отсюда родственные пяди слова: пяльцы (орудие для растяжки) и распять (растянуть), распинать (растягивать).
Разберемся теперь с просторечным словом напяливать (натягивать что-то заведомо узкое, тесное), разговорным распяливать (растягивать что-то, не давая сморщиться, съежиться), а также с известным по стихотворению В. Маяковского словом выпяливать: "На польский - глядят, как в афишу коза. / На польский - выпяливают глаза в тугой полицейской слоновости…" ("Стихи о советском паспорте"). Имеют ли они отношение к пяди? Несомненно. В основе всех этих слов - один древнерусский глагол пяти, семантика которого теперь совершенно ясна.
Становятся прозрачнее и выражения типа "ни пяди", "ни на пядь" - нисколько, ни капли, ничего. И уж совсем понятной оказывается строка из известной советской песни: "Чужой земли и пяди нам не надо, но и своей вершка не отдадим".