Урок 3

«Речи дар в глухонемой Вселенной».
Поэт и творчество
в произведениях И. Бродского

Цель урока: объяснить, как И. Бродский понимал смысл творчества, роль поэта и значение языка.

      Прослушайте любое стихотворение И. Бродского в исполнении поэта в аудио- или видеозаписи.
      Учитель. Стихотворения Бродского поражают своей необычностью. Каждый, кто слышал их в исполнении поэта, оказывался завороженным самой интонацией, глуховатым, идущим от сердца голосом, непрерывно развивающим перед слушателем одну мысль за другой, один образ за другим. Бродский сам пытался осмыслить природу своего дара, процесс творчества и особенно роль языка. Прослушайте отрывки из интервью 1995 года, сделайте краткую запись о взгляде Бродского на язык и творчество.
      1. «Всякое творчество есть по сути молитва, направленная в ухо Всемогущего. В этом сущность искусства. Стихотворение, если и не молитва, то приводимо в движение тем же механизмом молитвы» ¹.
      2. «Язык — мощнейший катализатор процесса познания. Недаром я его обожествляю» ².
      3. «Язык — Начало Начал. Если Бог для меня и существует, то это именно язык» ³.
      Запись в тетради выглядит следующим образом:
      Язык — Начало Начал, мощнейший катализатор процесса познания.

      Перед нами необычный текст — фрагменты выступления И. Бродского после вручения ему Нобелевской премии в 1987 году. Эта лекция очень важна для понимания творчества поэта, так как является квинтэссенцией его мыслей, раздумий, переживаний, поэтическим кредо Бродского. Особенно интересен для нас текст Нобелевской лекции, поскольку в нем мы и найдем раскрытие понятий творчества, языка, поэта. Для удобства мы сделали нумерацию фрагментов.

Карточка №1

      1. Определить главные темы фрагментов Нобелевской лекции (пункты 1—5).
      2. Записать определения следующих понятий: язык, творчество, поэт.
      1. «Эти тени (О. Мандельштам, М. Цветаева, Р. Фрост, А. Ахматова, У. Оден. — А. Ш.) смущают меня постоянно... В лучшие свои минуты я кажусь себе как бы их суммой... Их, этих теней, — лучше: источников света — ламп? звезд? было, конечно же, больше, чем пятеро, и любая из них способна обречь на абсолютную немоту» (I, 5).

Из книги Соломона Волкова «Диалоги с И. Бродским»

      «Взгляд на мир, который мы обнаруживаем в творчестве этих поэтов, стал частью нашего воспитания... То есть я, например, ни с чем более значительным не сталкивался, свое собственное мышление включая... Эти люди нас просто создали. И все. Ничто так нас не сформировало — меня, по крайней мере, — как Фрост, Цветаева, Кавафис, Рильке, Ахматова, Пастернак. Потому что они наши современники, пока мы живы. Я думаю, что влияние поэта — эта эманация или радиация — растягивается на поколение или два» ⁴.
      2. «Если музыкальное произведение еще оставляет человеку возможность выбора между пассивной ролью слушателя и активной исполнителя, произведение литературы — искусства безнадежно семантического — обрекает его на роль только исполнителя... Роман или стихотворение — не монолог, но разговор писателя с читателем... И в момент этого разговора писатель равен читателю... Равенство это — равенство сознания, и оно остается с человеком на всю жизнь и определяет поведение индивидуума» (I, 10).
      3. «Среди преступлений наиболее тяжким является не преследование авторов, не цензурные ограничения и т. п., не предание книг костру. Существует преступление более тяжкое — пренебрежение книгами, их не-чтение. За преступление это человек расплачивается всей своей жизнью; если же преступление совершает нация — она платит за это своей историей. <...> Я полагаю, что для человека, начитавшегося Диккенса, выстрелить в себе подобного во имя какой бы то ни было идеи затруднительней, чем для человека, Диккенса не читавшего. И я говорю именно о чтении Диккенса, Стендаля, Достоевского, Бальзака, Флобера, Мелвилла, т. е. литературы, а не о грамотности, не об образовании... Ленин был грамотен, Сталин был грамотен, Гитлер тоже; Мао Цзэдун, так тот даже стихи писал; список их жертв тем не менее далеко превышает список ими прочитанного» (I, 12).
      4. «То, что в просторечии именуется голосом Музы, есть на самом деле диктат языка; не язык является инструментом поэта, а поэт есть средство существования языка, он тот, кем язык жив» (I, 15).
      5. «Пишущий стихотворение пишет его потому, что язык ему подсказывает или просто диктует следующую строчку. Начиная стихотворение, поэт, как правило, не знает, чем оно кончится. Это и есть тот момент, когда будущее языка вмешивается в его настоящее... Порой с помощью одного слова, одной рифмы пишущему стихотворение удается оказаться там, где до него никто не бывал...» (I, 6).
      В результате работа над первой карточкой в тетради может иметь следующий вид.
      Темы фрагментов:
      1. Об учителях, традициях, любимых поэтах.
      2. Об искусстве чтения.
      3. О значении книги, чтения.
      4. О роли поэта.
      5. О процессе творчества.
      Язык — начало начал, волшебная лоза, мощнейший катализатор процесса познания.
      Творчество — молитва, направленная в ухо Всемогущего.
      Поэт — источник света, излучающий радиацию, средство существования языка.
      Вывод по первой учебной ситуации.
      И. Бродский, как и каждый великий поэт, много размышлял о предназначении, роли и ответственности поэта. Как мысль Бродского продолжает уже знакомого нам пушкинского «Пророка», который должен «глаголом» жечь «сердца людей»?
      Для поэта конца XX века язык — высшее существо, начало начал. Поэт — тот, кто способен услышать Бога. Поэт является носителем языка, средством его существования.
      Каким же образом Поэт может стать этим приемником и источником света? Лишь подключившись к Началу, с помощью «молитвы, направленной в ухо Всемогущего». Важен именно механизм молитвы: обратиться к Богу, чтобы взять Свет, понести его и стать самому источником света.

  Как стихотворение «На столетие Анны Ахматовой» (1989) повторяет и развивает мысли Бродского о поэте, о назначении творчества?

      Организовать работу с карточкой № 2 учитель может по-разному:
      все ученики подготовятся дома;
      могут быть даны индивидуальные задания более сильным ученикам, которые на уроке сообщают результаты исследования, а класс будет их дополнять;
      возможна организация самостоятельной работы непосредственно на уроке.

Карточка №2

  1. Найти перекличку стихотворения с главными мыслями Нобелевской лекции, используя итог работы с ее эпизодами.
      2. В каждом четверостишии выделить опорное слово, раскрыть его смысл и определить взаимосвязь этих понятий.
      3. Как мысли о значении поэзии раскрывают роль и место Анны Ахматовой? В чем значение посвящения?

На столетие Анны Ахматовой

      Комментарий к карточке № 2
      Стихотворение «На столетие Анны Ахматовой» является проекцией излюбленной мысли И. Бродского о творчестве и творце. Выделив опорные слова в каждом четверостишии (1 — Бог; 2 — они (слова); 3 — Великая душа), мы обнаружим уже знакомые понятия. Пользуясь «ключом» — записью о Нобелевской лекции, раскроем их смысл.
      Речь вновь идет о Боге. Но в то же время Бродский использует фразу «Бог сохраняет все»; девиз в гербе Фонтанного Дома, где жила А. Ахматова: «Deus conservat omnia» — «Бог хранит все» (лат.). Особенно построены первые две строки. Даны понятия, предметы и то, что может их уничтожить: страница сжигается огнем, зерно разрушается жерновами, волос отсекается секирой. Все это сохраняет Бог. Но голос его — слова «прощенья и любви».
      Что мы слышим в этих словах? Рваный пульс, костный хруст, стук заступа. Кто произносит эти слова? «Смертные уста», «часть тленная, что спит в родной земле». Но воспринять Слова, «найти их» в «надземной вате» смогла «великая душа» Анны Ахматовой.
      Бродский причисляет своего Учителя к роду Поэтов, ощущает свою внутреннюю связь с Ахматовой и благодарит за то, что она обрела «речи дар в глухонемой Вселенной».
      Заключение урока возможно как мини-реплика. Каждый ученик пишет несколько фраз, в которые старается вложить все свое понимание главных мыслей урока: какие особенности поэзии Бродского раскрывают его мысли о творчестве?
      Возможные варианты заключительного домашнего задания (письменного):
      Какое из прочитанных на уроках стихотворений произвело на вас особое впечатление? Проанализируйте его. Выразите свое отношение к поэзии и личности Бродского в целом.

Литература

      1. Барская Н. Сюжеты и образы древнерусской живописи. — М.: Просвещение, 1993.
      2. Биркертс С. Интервью с И. Бродским // Звезда. — 1997. — № 1.
      3. Битов А. «Смерть поэта...» // Звезда. — 1997. — № 1.
      4. Болотова Л. Интервью с И. Бродским // Звезда. — 1997. — № 1.
      5. Вайль П. Рифма Бродского // Иосиф Бродский: труды и дни. [Сб.] / Сост. П. Вайль, Л. Лосев. — М.: Независимая газета, 1998.
      6. Венцлова Т. «Он умер в январе, в начале года...» // Звезда. — 1997. — № 1.
      7. Волков С. Диалоги с Бродским. — М.: Независимая газета, 1998.
      8. Давидович С. Две встречи с Бродским // Общая газета. — 1996. — № 4.
      9. Евангелие от Луки. Глава 2, параграф 25 // Новый Завет. — Милан: Издание итальянского францисканского движения, 1990.
      10. Комментарий к карточке составлен по статье: Куллэ В. Иосиф Бродский: Новая Одиссея // Сочинения Иосифа Бродского. — СПб.: «Пушкинский фонд», 1998. — Т. I.
      11. Петрушанская Е. «Слово из звука и слово из духа» (Приближение к музыкальному словарю Иосифа Бродского) // Звезда. — 1997. — № 1.
      12. Популярная художественная энциклопедия. Книга II. — М.: Советская энциклопедия, 1986.
      13. Уфлянд В. Традиция и новаторство в поэзии Иосифа Бродского // Звезда. — 1997. — № 1.

Л. В. Сыроватко

Урок 1

Урок без названия

Цель урока: познакомить старшеклассников со стихотворениями И. Бродского разных лет. Начать работу по выявлению основных мотивов его лирики. Развивать навыки анализа поэтического текста, поиска реминисценций. Углубить представления о традиционной в мировой поэзии теме поэтического бессмертия.
Предварительное домашнее задание. Прочитать стихотворения Бродского «Пятая годовщина», «Квинтет», «Венецианские строфы», «Лагуна», «Мексиканский дивертисмент», «Темза в Челси», «Римские элегии». На уроке иметь тексты стихотворений «Пятая годовщина», «Венецианские строфы (II)».

      Учитель. Обратимся к карточке № 1.

Карточка №1

      Задание. Перед вами список типичных для стихотворений Бродского названий. Постарайтесь определить общий для них принцип.
      Названия стихотворений:
      Роттердамский дневник
      Мексиканский дивертисмент
      Римские элегии
      В Италии
      Венецианские строфы
      Литовский дивертисмент
      Литовский ноктюрн
      Декабрь во Флоренции
      Испанская танцовщица
      Темза в Челси
      Стрельнинская элегия
      В окрестностях Александрии
      Йорк
      Открытка из города К. <Кёнигсберга-Калининграда>
      Барочный фонтан в стене на Вилла-Скьяре
      Вечерняя заря на площади Альдрованди в Болонье
      Ландсвер-канал, Берлин
      Каппадокия
      Келломяки
      Новая Англия
      Мексиканский романсеро
      Открытка из Лиссабона
      Шведская музыка
      Утренняя почта для А. А. Ахматовой из Сестрорецка
      Петербургский роман (поэма в трех частях)
      В названиях — точное обозначение места (города, страны, местности, достопримечательности). Характерны также «двучастные» названия — обозначение формы (жанра) и места, в котором эта форма возникла (или места и жанра): дивертисмент, элегия, стансы, строфы, романсеро, музыка, роман (поэма), ноктюрн, эпистолярные жанры (открытка, письмо), дневник.
      Учитель. Охарактеризуйте (кратко) обозначенные автором жанры. Постарайтесь классифицировать их.

  Есть ли что-то общее во всех обозначенных жанрах?

    Жанры лирические (наиболее свободные, дающие больший простор индивидуальности, но в то же время достаточно четко обозначенные, не просто «стихи» — стансы, строфы; подчеркнуто интимные — элегия, романсеро, дневник); связанные с музыкой (и опять же — не имеющие жесткого канона, субъективные, но в то же время удерживающиеся в границах определенной формы — ноктюрн, дивертисмент). Большинство жанров (элегия; романсеро; дневник; письмо-открытка; ноктюрн и тем более поэма, роман) отличаются соединением лиризма и повествовательности, возникают в точке пересечения «я» (субъекта) и действительности (объекта).

  Что ожидает читатель от стихов с такими названиями?

    Обозначение жанра обязывает к соблюдению формы; указание места предполагает дальнейший рассказ о «достопримечательностях». Читатель ожидает некоего рода «путевых заметок», зарисовок, но не «потока сознания», а четко выверенного, канонизированного повествования. Это повествование должно быть лиричным («я» не может не проявиться), но в то же время само это «я» — «я» наблюдателя, «путешественника», постороннего.

  Какова география путешествий? Как характеризует это лирическое «я»?

    География достаточно широка — Европа (Голландия, Англия, Испания, Восточная Пруссия, Италия, Швеция, Финляндия, Португалия), Восток (Александрия — Египет, Каппадокия — Турция), Южная и Северная Америка (Новая Англия, Мексика), Россия. Перед нами скиталец, не знающий, что такое дом, или человек, жадно ищущий новых впечатлений, активно познающий мир.

  Верны ли наши наблюдения, сделанные на основании анализа названий? О чем на самом деле «повествует» «путешественник»-поэт?

      Учитель. Пятая годовщина — то время, которое прошло с момента изгнания поэта, с момента начала его скитаний. Это — исходная точка того мировоззрения, которое проявится в стихотворениях, с работы над названиями которых начался урок. Дома вы прочли стихотворение Бродского.
      По первому впечатлению постарайтесь ответить, на сколько частей, по вашему мнению, можно разделить произведение.
    Две неравные части: первая (большая) — некий «пейзаж»; вторая (малая) — та, в которой появляется и говорит о себе «я».
      Учитель. Поговорим о «большой» части. Слушая стихотворение в классе ⁵, по ходу чтения отметьте: с какой точки видится «наблюдателю» «пейзаж», меняется ли (и как) эта точка зрения?
      Групповое задание. Класс делится на 4 группы. Каждый участник во время чтения выписывает образы, характеризующие:
      1-я группа — масштабы (смену планов — крупный, общий, панорама и т. п.);
      2-я группа — объекты (без характеристики, в порядке появления);
      3-я группа — цвета (свет);
      4-я группа — звуки.
      По окончании работы по устным сообщениям участников групп (дополняемым с места) на доске заполняется таблица (примерное ее заполнение смотри здесь.
      Учитель. Перед нами — хаос, смешение пейзажа и натюрморта, «большого» и «малого», какофоническое месиво звуков — и все же в этом хаосе есть нечто объединяющее, оформляющее. Это — при всех кажущихся «перепадах» — «усредненность»: серый цвет, равнинный ландшафт, вечная «промежуточность», незавершенность любого действия. Своеобразная гармония черт, если можно представить себе гармонию, чуждую красоте.

  Есть ли в тексте строфы, которые обобщали бы наблюдения «я» и ваше собственное комментирование текста?

    Это строфы 18—19:

      Обратимся ко второй части стихотворения.

  B каких отношениях, по вашему мнению, находятся «я» и тот мир, который изображен в первой части? Какие метафоры находит поэт, чтобы выразить это соотношение?

    Отношения «я» и мира одновременно конфликт и единство. Лирический герой ощущает себя «актером» на фоне «задника» (декорации), «всадником» в «просторе», наконец, живой деталью пейзажа, прорывающейся за полотно. Таким образом, принадлежа этому пейзажу, будучи неразрывно связанным с ним, он все же стремится к выходу из него, как стремится актер к тому, чтобы отыграть роль, всадник — к преодолению простора.

  Чем заканчивается этот конфликт?

    «Я» покидает то пространство, о котором говорится во всей «большой» части стихотворения. Отсюда — точка зрения «сверху»: отстраненность, вырванность из привычных координат, когда возвращение возможно только как падение, гибель.

  Что происходит с человеком и «пейзажем», когда их связь распадается? Найдите соответствующие строки.

    Человек остро ощущает свое отсутствие, его основное переживание — «Теперь меня там нет». Мир же остается равнодушным:

  Какова дальнейшая жизнь лирического героя «за рамкой» пейзажа (за пробитым полотном, «дырой»)? Радостно или мучительно новое состояние? Найдите и прочитайте соответствующие строки.

    Состояние «выхода из пейзажа» мучительно: оно сравнивается со взглядом в лицо горгоне Медузе. Лирический герой смог вытерпеть разрыв, «не окаменел» и «своим не подавился криком» (т. е. не потерял способности действовать и говорить).

  Как вы понимаете слова «великий варьянт» (горгоны Медузы)? Перед чем настолько страшным, что можно окаменеть, очутился «я», выйдя «из пейзажа», пусть даже дисгармоничного, хаотического, серого?

    Герой очутился перед «пространством в чистом виде», в котором «места нет столпу, фонтану, пирамиде» — то есть памятникам ⁷, следам человеческой жизни. «Пространство в чистом виде» — пустота, отсюда и возникшая «дыра в пейзаже». Позади же остаются «отбросы» (то, что перечислялось выше), в которых «забуксовала эпоха»; таким образом, «пространство в чистом виде» — это и время, вечность.

  Какие чувства вызывает у героя эта абсолютная свобода? За что он хватается в пустоте?

    Когда «я» остается наедине с вечностью, его охватывает печаль, но не отчаяние. Он готов к этой встрече; опору находит в том, что

  Какой образ из греческой мифологии уже возникал в стихотворении ранее?

    Горгона Медуза.
      Учитель. Познакомьтесь с материалом карточки № 2 (реальный комментарий).

Карточка №2

      Задание. Объясните, как вы понимаете эти образы.
      «Горгоны — в греческой мифологии чудовищные порождения морских божеств Форокия и Кето, внучки земли Геи и моря Понта. <...> Отличаются ужасным видом: крылатые, покрытые чешуей, со змеями вместо волос, с клыками, со взором, превращающим все живое в камень. <...> ...Из крови горгоны Медузы появился крылатый Пегас» (I, 161) ⁸.
      «Музы — дочери Зевса и Мнемосины (Память), богини поэзии, искусств и наук, девять сестер, рожденных в Пиэрии и носящих имя «олимпийские». <...> Первыми, кто почтил Муз и принес им жертвы на Геликоне, были не поэты и певцы, а страшные великаны алоады — От и Эфиальт. Они ввели культ муз и дали им имена, считая, что муз только три: Мелета («опытность»), Мнема («память»), Аойда («песня»). <...> Олимпийские музы <...>, воспевая все поколения богов... связывают прошлое и настоящее» (II, 177—179).
      «Парки — в римской мифологии богини судьбы, подобные греческим мойрам (II, 290). Мойры (букв. «часть», «доля», отсюда — участь, которую каждый получает при рождении) — богини судьбы. <...> Божества, которые наделяют той или иной участью человека, изрекают ему свою волю, определяют его дальнейшую жизнь. Мойры — рок («то, что изречено»), судьба («то, что суждено»). <...> Их имена — Лахесис («дающая жребий»), Клото («прядущая»), Атропос («неотвратимая»). Лахесис назначает жребий еще до рождения человека, Клото прядет нить его жизни, Атропос неотвратимо приближает будущее» (II, 169).
      Муза и Парка, то есть творчество и индивидуальная судьба, противостоят горгоне Медузе (древнему чудовищу, дочери стихий, началу, превращающему живое в камень). Медуза — начало косное, лишенное речи и неподвижное; Муза и Парка (рок, «то, что изречено») неотделимы от звука, слова. И Муза, и Парка связаны памятью, но по-разному: Муза — с памятью-традицией, памятью общественной, связующей поколения и эпохи; Парка — с памятью личной, памятью-опытом. В то же время противоречивые начала оказываются взаимосвязанными: из крови Медузы рождается Пегас; Парка обрезает нить человеческой жизни, неотвратимо ставит человека перед лицом «пространства в чистом виде», приближая будущее; Музы требуют жертв.

  Обратите внимание на финал стихотворения. Трагичен он или светел? Как связан финал со структурой стихотворения в целом?

      Последние строки стихотворения:

    Финал трагичен и светел одновременно: призыв к творчеству — «скрипи, скрипи, перо!» — заканчивается утверждением о бессмысленности этого творчества («переводи бумагу»), потому что потерян читатель, которому творчество было адресовано. Читатель остался в «том», покинутом, «пейзаже». Вновь возникает образ промежутка между крайними точками (путь «из варяг в греки»). И все же перо будет «скрипеть», движение не прекратится.

      Учитель. Стихотворение написано через пять лет после «Пятой годовщины» и посвящено Венеции — городу, который поэт особенно любил, где, согласно завещанию, был похоронен. Сравните композицию двух этих стихотворений.
      Композиция та же: «большая» часть (здесь 7 строф) «пейзаж», повествование о внешнем мире; «малая» часть — «я», размышление.
      Учитель. Мы говорим — «повествование», однако повествует поэт, и то, что мы видим, увидено его глазами.

  Что и как описывается в стихотворении?

    Описан один день от утра до вечера, который передан через подробности, предметные детали.

  Проследите смену образов (построфно, с записью в тетради).
      Какие образы — сквозные, повторяются (образы-мотивы)? Если бы не было названия, могли бы мы догадаться, в каком городе происходит действие? Почему?

      Примерное выполнение задания (записи).
      1-я строфа: раннее утро.
      Возникает образ венецианского канала и лодочников с шестами (прямо не названы, но проявляются во всех деталях):
      облако «расправляет парус»,
      утренние лучи «перебирают колонны, аркады, пряди / водорослей, кирпичи».
      В то же время подготавливается появляющийся в следующих строфах образ «прекрасной пловчихи»: «пряди водорослей».
      2-я строфа: «Долго светает».
      Основная метафора: сон — погружение под воду (плавание, ныряние) — полет:
      «пловчиха» Сусанна.
      Голуби, превращающиеся в чаек во время полета над водой.
      3-я строфа: бессознательное пробуждение «спящей красавицы».
      Интерьер комнаты. Открытое окно, волновое колебание занавески, как прибой; ветер = вода:
      «сырость вползает в спальню».
      4-я строфа: сознательное пробуждение.
      Основной образ — раковина:
      «свет разжимает ваш глаз, как раковину» (сравнение глаза с устрицей); ушная раковина.
      Метафора — стада куполов «бредут к водопою» (храмы у воды).
      5-я строфа: день.
      Основные образы — сочетание синевы, лазури и стекла (= аквариум):
      «город выглядит как толчея фарфора / и битого хрусталя».
      6-я строфа: вечерние сумерки («праздная бирюза» оставляет воду, то есть вода темнеет, потому что темнеет небо);
      «шлюпки, моторные лодки, баркасы, барки» («непарная обувь с ноги Творца»);
      H₂O — химическая формула воды.
      7-я строфа: обобщающая. Время = вечность.
      «Бессмертная» купальщица — рождающаяся Венера, Афродита («пеннорождённая»).
      «Так обдают вас брызгами. Те, кто бессмертен, пахнут / водорослями, отличаясь от вообще людей».
      Сквозной образ первой части стихотворения — вода (во всех видах — вода — вещество (химическая формула), вода — волновое движение (ветер), вода — водоем (море, каналы), вода — среда (аквариум) и т. п). Возникает пейзаж небывалой красоты, гармонии, единства (не случайно прописан «между строк» образ Афродиты). Даже не будь названия, мы догадались бы, что речь идет о Венеции — единственном в мире городе, построенном на воде.
      Учитель. Обратимся ко второй, «малой» части стихотворения. Найдите в первой и во второй частях стихотворения («я») строфы, наиболее связанные между собой образностью.

  Как вы думаете, почему именно эти строфы автор выделил подобной перекличкой? О чем идет речь в них?

      Это строфы IV и VIII:

    Общие мотивы, заставляющие сопоставить эти строки, — запах кофе («Из распахнутых ставень в ноздри вам бьет <...> крепкий кофе»), взаимодействие света и глаза, зрения («свет разжимает ваш глаз, как раковину» — «плещет лагуна, сотней / мелких бликов, тусклый зрачок казня»), слова записанного или произнесенного («и макает в горло дракона златой Егорий, / как в чернила, копье» — «раздвигая скулы / фразами на родном»). Ощущения (зрение, обоняние) переходят в речь, запечатлеваются.
      Благодаря параллелизму двух строф возникает параллель образов: святой Георгий, макающий в горло дракона копье, как пишущие — перо в чернильницу; «я» (поэт), раздвигающий «скулы / фразами на родном».
      В «Венецианских строфах» появляется чудовище — дракон, побеждаемое святым Георгием.

  О каком чудовище шла речь в «Пятой годовщине»? Что оно символизировало?

    В «Пятой годовщине» появлялась горгона Медуза, убивающая взором; взгляд ее смог выдержать Персей, потому что смотрел не в лицо ей, а на ее отражение в своем щите. Горгона Медуза в стихотворении Бродского олицетворяла «пространство в чистом виде» — пустоту.

  Как вы думаете, какого «дракона» пытается победить «я» в «Венецианских строфах»? Каким образом? Найдите строки, которые, по вашему мнению, могли бы стать ответом на этот вопрос.

    Этот дракон — забвение, пустота памяти; побеждается он «стремленьем запомнить пейзаж, способный // обойтись без меня». И это — подвиг, для автора сопоставимый с подвигом св. Георгия. О том же идет речь и в «Пятой годовщине», где дочь богини памяти, Мнемозины, Муза и Парка-судьба, мучительное наращивание личного опыта, противостояли горгоне-Пустоте.
      Учитель. Анализ двух стихотворений начинался с наблюдений над их композицией. Вами было отмечено, что первая, «повествовательная» часть по объему превышает вторую, субъективную.

  Постарайтесь, учитывая сказанное ранее, ответить: почему так происходит? Почему пейзаж во всех его деталях занимает больше места, чем размышление?

    По Бродскому, дело поэта — записать, зафиксировать то, что видишь, не дать ему исчезнуть, быть поглощенным пустотой.

Карточка №3

      Задание. Прочтите отрывки из стихотворений Бродского разных лет. Выпишите названия их, наиболее понравившиеся вам строки. Отметьте повторяющиеся во всех этих отрывках образы (мотивы). Продолжите фразу: «Один из основных мотивов в лирике Бродского — ...».

    Один из основных мотивов в лирике Бродского — отпечаток, слепок, след, оттиск, сгусток, блик в противоположность глади, пустоте, темноте, бесплотности-проницаемости («Смерть — это равнина. Жизнь — холмы, холмы» (Холмы, 1962). Сделать что-то оттиском, отпечатком — запечатлеть — или само оттиснуться, впечататься может слово, особенно звучащее, произнесенное — речь.

      Учитель. Легка ли память? Какой ценой дается «след, отпечаток, оттиск, блик»? (Вспомним: блики лагуны «казнят» зрачок запоминающего их человека.)
      Работа по вариантам. Каждый вариант самостоятельно анализирует (по вопросам, предшествующим отпечатанным на карточках текстам) стихотворения: 1-й вариант. «Ниоткуда с любовью». 2-й вариант. «К Евгению». 3-й вариант. «Я входил вместо дикого зверя в клетку...». На самостоятельную работу отводится 15 минут, после чего проходит общее обсуждение в классе; его итоги заносятся в тетрадь всеми учащимися.
      1-й вариант (вопросы и примерные ответы).

  Что чувствует лирический герой? Как проявляются его чувства? Найдите строки, где это высказано ярче всего.
      В чем причина этого состояния? Что сказано об этой причине? (Найдите соответствующие строки.)

      Дополнительные вопросы, задаваемые учителем во время устного обсуждения, даны далее при анализе:

    Это чувство — страдание, настолько сильное, что превращается в физическое, почти на пределе человеческих возможностей (недаром человек словно бы теряет разум, превращается в животное — «мычит» — или вещь, «безумное зеркало»).

  В чем причина страдания?

    Разлука: лирический герой разлучился с кем-то (с кем — не названо; важно, что это его «ты», без которого существование немыслимо, которого он «любил больше ангелов и Самого»).

  Что сказано о разлуке?

    Это разлука в пространстве («...Дальше теперь от тебя, чем от них обоих», то есть от ангелов и Бога; «за морями, которым конца и края») и во времени (расстались так давно, что не может вспомнить черт лица).

  Что самое мучительное в разлуке? Что происходит с «я», когда оно оказывается без «ты»? Чтобы понять это, обратите внимание на жанр и композицию стихотворения. Что представляет оно собой по форме?

      Учитель может, в случае затруднения, посоветовать ребятам обратиться к карточке № 1 с примерами названий и подобрать среди них «подобающую» форму.
    Перед нами письмо или открытка, послание. Начинается оно с указания места и даты отправления. Но место и дата — странные, неопределенные: «ниоткуда с любовью, надцатого мартобря». Затем следует обращение к адресату: «дорогой, уважаемый, милая» — опять неопределенность, нет имени и даже пола, неясны связи между «я» и «ты»: дружба, отношения на равных («дорогой»); благоговение, отношения «учителя и ученика» («уважаемый»); любовь («милая»).
      Почему так? По-видимому, без «ты» лирический герой не может определить свои координаты во времени и в пространстве; распадается связь с миром, с жизнью и даже с собственным прошлым; страшно то, что из памяти ускользает, растворяется в пустоте самое дорогое («ибо черт лица, говоря / откровенно, и не вспомнить даже»). Все становится бесплотным, пустым. Отсюда — и подпись: «уже не ваш, но / и ничей верный друг» (следующий шаг после «ничей», по-видимому, «никто»).
      Потеря «ты» оборачивается потерей себя самого. Единственный путь обрести свою судьбу — найти «ты». Вот почему лирический герой становится «безумным зеркалом» своего «ты», принимает его форму («в темноте всем телом твои черты <...> повторяя»). То, что не может удержать память, герой восполняет всем своим существом, претерпевая мучительную метаморфозу.

      2-й вариант.

  Рассмотрите, как от строфы к строфе меняются образы; какие мысли, чувства они вызывают у лирического героя. О каком жизненном опыте говорит поэт? Где был, что видел, что познал? О каких культурах, цивилизациях идет речь в стихотворении? Что они олицетворяют в глазах автора стихотворения? Найдите строки, которые подводят итог познанному. Какие реминисценции из русской литературы находите вы в этом стихотворении? Как продолжает Бродский темы и мотивы, заявленные в текстах предшественников?

    Основной образ первой строфы — пирамиды («безупречные геометрические громады», «каменные грибы»); «хочется верить, что их воздвигли космические пришельцы, ибо обычно такие вещи делаются рабами».
      Пирамиды — рабство; камень — неподвижность, геометрия, безупречность, отсутствие изменений (то есть смерть; вспомним «окаменение» под взглядом горгоны Медузы в «Пятой годовщине»).
      Вторая и третья строфы: глиняные божки; барельефы (материальные следы культуры — снова камень и глина); язык, «не знающий слова „или“» (духовная культура).

  Как вы понимаете стих «язык, не знающий слова „или“»? Если бы этот язык вновь зазвучал, что можно было бы на нем рассказать?

    Язык, не имеющий слов для передачи сомнения, колебания; на нем говорят люди, никогда не побывавшие в ситуации выбора. Рассказать можно было бы то, о чем говорится дальше: о «слитой в миску людской крови», «вечерней жертве восьми молодых и сильных», которая «обеспечивает рассвет надежнее, чем будильник», о «разбитых головах».
      Перед нами культура, в которой нет индивидуальных судеб, есть лишь неизменный порядок вещей, некий заведенный раз навсегда механизм, ход которого предопределен, и никому не приходит в голову оспаривать происходящее (отсюда — слова, которые подбирает автор: «безупречные» (громады), «обеспечивает», «надежнее, чем будильник»). Жестокость этой культуры ее носителями не осознается, так как воспринимается как необходимость.
      4-я строфа. Приметы европейской культуры (испанцы): «сифилис», «жерла единорогов» (пушек).
      Культура доколумбовой Мексики — культура «рабов»; культура Испании — культура «убийц».

  Какая культура все-таки предпочтительнее, по мнению героя? Найдите и прочитайте соответствующие строки. Как вы думаете, почему?

    Лучше все же культура «убийц» — она оставляет хотя бы право на сопротивление, называет вещи своими именами: «...лучше, если убийца убийца, а не астроном».

  Как вы понимаете слова: «...без испанцев вряд ли бы им (жителям доколумбовой Мексики. — Л. С.) случилось / Толком узнать, что вообще случилось»?

    Лишившись «надежности», на грани гибели, цивилизация впервые осознала себя; каменная «безупречность» оказалась поколеблена; у рабов появился выбор, даже если им пришлось выбирать собственную смерть.
      Пятая строфа — вывод из жизненного опыта, подготовленный всем предшествующим развитием образов:

      У стихотворения Бродского, небольшого по объему, обширный контекст, создаваемый перекличками с русской классикой. Так, название стихотворения заставляет вспомнить знаменитое послание Державина «К Евгению. Жизнь Званская», идиллически-философское, но написанное Державиным в момент опалы и вынужденного бездействия, а также главу «Путешествие Онегина» пушкинского романа в стихах. Прямая цитата — из послания А. С. Пушкина князю Вяземскому (1824) — у Пушкина:

(в более раннем стихотворении «К морю» море называлось «свободной стихией», теперь поэт именует «седого Нептуна» «земли союзником» в деле порабощения людей. Стихотворение написано по случаю ложного известия о том, что правительство Англии выдало императору Николаю I заочно осужденного декабриста Тургенева и его везут в Россию морем).
      Однако лирический герой Бродского добавляет не только «на всех широтах», но и «во все времена»: стихотворение рисует историческую перспективу — инки (майя) — испанцы, «открытие» (завоевание) Америки — Россия, XVIII век, ссыльный Державин, царствование Павла I — XIX век, восстание декабристов, правление Николая I — XX век, странствия изгнанного поэта. Ничего не изменилось; перед читателем — та же дурная бесконечность, которую символизируют «безупречные громады» пирамид в начале стихотворения.

  Нужно ли помнить, если все остается неизменным и основной жизненный вывод — «скушно жить»?

    Помнить нужно: человек должен осознавать, «что вообще случилось», даже если он ничего не может изменить, даже ценой гибели, иначе он — раб.

      3-й вариант.

  Каков жизненный опыт лирического героя? Что вместилось в прожитые им сорок лет? Найдите слова, подводящие итог знанию лирического героя о жизни. Что необычного в финале стихотворения? Какое известное произведение русской лирики XIX века напоминает это стихотворение Бродского? Чем отличается от этого произведения?

    Знание лирического героя о жизни обобщается словами «только с горем я чувствую солидарность» — потому что на долю ему достались все возможные оттенки горя: тюрьма, изгнание, болезнь, катастрофа («трижды тонул»), разлука, бездомность, нищета, тяжелый труд.
      Финал стихотворения необычен тем, что вместо ожидаемых проклятий за тяжкую судьбу «из него <рта> раздаваться будет лишь благодарность».
      Стихотворение напоминает «Благодарность» Лермонтова: там так же перечисляются «оттенки горя»:

      Однако у Лермонтова слова «благодарность», «благодарю» имеют ироническое значение — по сути, это не благодарственные стихи, а ропот, не приятие судьбы, а мрачная издевка. У Бродского слову «благодарность» возвращается исконный смысл ⁹.
      Учитель. Обратите внимание на то, что память для лирического героя Бродского не что-то, дающееся человеку без усилий, само собой, а активный процесс, требующий напряжения всех сил, порой очень мучительный. Лирический герой Бродского поистине сильная личность, он не только претерпевает все, что посылает ему судьба, но и имеет мужество фиксировать этот опыт.
      В заключение урока учитель или подготовленные ученики прочтут два стихотворения Бродского: «Песнь невинности, она же опыта» III (1972) и последнее из цикла «Похороны Бобо» (1972).

  Есть ли что-то, чего боялся бы сильный человек Бродского? Можно ли преодолеть этот страх? Найдите соответствующие строки в стихотворениях.

    В обоих стихотворениях сходные образы и прямые самоповторы (сравнение пустоты с адом). Но в «Похоронах Бобо» появляется образ «нового Данта». Учитель напомнит ребятам, что Данте в «Божественной комедии» повествует о прохождении через Ад и Чистилище к райским сферам, где ему удается узреть мистическую розу, центр которой — Христос, а лепестки — связанные вечной любовью души праведных. Третье стихотворение из цикла «Песнь невинности, она же опыта» начинается с приведенной цитаты; последнее из цикла «Похороны Бобо» заканчивается словами «...и на пустое место ставит слово».
      Смысл поэзии, литературы в целом, да и просто человеческой речи, по Бродскому, стремление к вечной памяти, преодоление пустоты.
      Домашнее задание. По желанию: прочитать стихотворения Бродского разных лет, названия которых были выписаны в тетрадь на уроке. Найти в этих или других стихотворениях Бродского те строки, которые могли бы стать эпиграфом к уроку.
      Обязательное: выбрать название урока из предложенных вариантов (1. Пространство, время, человек. 2. Враг пустоты. 3. Страх пустоты. 4. «...И на пустое место ставит слово») или подобрать свой собственный вариант. Объяснить выбор названия. Проанализировать (по аналогии с работой на уроке) стихотворение «Квинтет». Прочитать и принести на урок тексты:  «Литература» (1960), «К стихам» (1967), «Тихотворение мое, мое немое...», «И при слове „грядущее“...» (Из цикла «Часть речи», 1975—1976).

Урок 2

Парка и Муза

Цель урока: продолжить знакомство с лирикой И. Бродского разных лет; фиксировать внимание учащихся на мастерстве поэта, особенностях его стиля. Отрабатывать полученные навыки анализа стихотворного текста вместе с учителем и самостоятельно. Развивать навыки наблюдения не только за содержательными (образы), но и техническими аспектами стиха (звукопись, ритмика, разные типы повторов и т. п.), умения определить их значение.
      Оформление доски:

      Ученики предлагают свои варианты названий урока и эпиграфов, защищают их. Это позволит учителю вернуться к проблематике предыдущего урока, напомнить основные итоги размышления над стихами Бродского.

  Как вы понимаете название сегодняшнего урока? О чем пойдет речь на нем? Из какого стихотворения Бродского взято название?

    «Пятая годовщина».

  Каково значение этих образов в стихотворении?

      Учитель. Обратимся к тем стихотворениям Бродского, которые посвящены Парке и Музе любого поэта — литературному творчеству. Для анализа на уроке отобраны произведения, сами названия которых подчеркивают эту тему: «Литература» (1960), «К стихам» (1967), «Тихотворение мое, мое немое...», «...И при слове „грядущее“...» (из цикла «Часть речи», 1975—1976). Стихотворения анализируются в последовательности «от общего к частному»: литература — стихи — слово («часть речи»). Главное в сегодняшней работе с текстом — постараться понять, как он сделан, какова «скрытая механика» Бродского.
      Примеры эпиграфов ¹⁰:

      Во время чтения стихотворения подготовленным учеником или учителем класс выполняет задание (по группам):
      1-я группа. Наблюдения за звуковыми повторами. Выписать слова с наиболее сильной аллитерацией (повтором согласных) в начале слова. Понаблюдать за другими типами звуковых повторов: что повторяется — согласные (аллитерация)? Гласные (ассонанс)? Комплексы звуков (звукосочетания)? Какие именно? Попытайтесь объяснить смысловую роль звуковых повторов.
      2-я группа. Наблюдения за словесными и фразовыми повторами. Какие слова повторяются? Сколько раз? Какое слово «лидирует» по частоте повторов? Как вы думаете, почему? Есть ли повтор синтаксических конструкций (предложения с одинаковым или сходным построением; словосочетания одного типа или с совпадающими главными/зависимыми словами, одинаковое начало/конец стихотворной строки (анафора/эпифора) и т. п.)? Чего достигает этим автор?
      3-я группа. Наблюдения за смысловыми фигурами речи. Выпишите все эпитеты в стихотворении. К каким словам они относятся и почему?
      Обобщающие работу групп вопросы: каковы основные приемы, которые использует автор в этом стихотворении? Как вы думаете, почему именно эти приемы использованы поэтом?
      Примерные результаты работы групп:

      Все приемы подчеркивают роль основного образа (глаголы). Повторяется основной звуковой комплекс этого слова (гл — гла — гол), девять раз повторяется само слово глагол, при этом четыре повтора особо значимы — это рифма первой строфы, зачина. При общей установке на сознательное косноязычие и монотонию (преобладание неполных предложений и повторяющихся синтаксических конструкций, однородных членов, неразвернутого действия, тавтологическая рифма) выделяются достаточно многочисленные эпитеты; но все они относятся только к этому слову.

  Почему глаголам отводится такая роль? Чтобы ответить на этот вопрос, посмотрим, как они изображены автором. Вспомните грамматическую характеристику глагола. Какие особенности этой характеристики подчеркиваются в стихотворении? Почему это так важно для поэта?

    Глаголы изображены как люди. Они работяги, живущие в подвалах, строящие, созидающие город, в котором они будут одиноки без имен — существительных, прилагательных, числительных, тех частей речи, которые расцвечивают ее метафорами, гиперболами, сравнениями — «несколькими этажами всеобщего оптимизма». Глаголы «голодные, голые, глухие» — голые, как сама правда. Они жертвуют собой, как Христос, распинаются на Голгофе, чтобы утвердить мир: «землю гипербол» и «небо метафор». Глаголы — скелет языка, на который нарастает его яркая, живая плоть, каркас, на котором держатся речь, строительные балки, несущие конструкции.
      Глагол выбран потому, что единственный из всех частей речи «всеми тремя временами» связан со временем, единственный обозначает действие. Это особо подчеркивается в стихотворении через перечисление действий глаголов («живут», «рождаются», «идет», «мешают», «возводят», «воздвигают», «уходят», «ступают», «восходят»), через двойное обращение к категории времени в кульминации стихотворения: «...всеми своими тремя временами / глаголы однажды восходят на Голгофу», «некто стучит, забивая гвозди / в прошедшее, / в настоящее, / в будущее время».

  Обратите внимание на ритмическую сторону стихотворения. Начертите его метрическую схему, постарайтесь определить размер: каков он? Возможно ли его определить? Что кажется вам необычным в метрической схеме? Почему выбран именно такой ритм? Найдите мотивировку в тексте стихотворения.

    Необычно то, что нет привычного деления на стопы (отсюда — невозможность определить размер). Перед нами не привычный силлабо-тонический стих, единица которого — стопа (сочетание одного сильного места, икта, — в русской поэзии ударного слога, и одного или нескольких слабых — безударных). Это акцентный стих (совпадает количество ударений в каждом стихе — здесь их четыре), или, по недостаточно устоявшейся терминологии, (четырех)дольник, (четырех)ударник ¹².
      Первая строфа — самая гармоничная; стихи в других строфах даже «на глаз» разной длины — очевидна тенденция к перемежению «длинных» и «коротких» («рваный» ритм).
      Бродскому нужен именно этот ритм, чтобы передать стук молотка, забивающего гвозди во времена — ступни и ладони — глаголов: «стук молотка // вечным ритмом станет». Классические размеры — ямб, хорей, дактиль, амфибрахий, анапест — с их урегулированностью, почти музыкальной гармоничностью здесь не подходят.

  Что же есть литература по Бродскому?

    Безымянная жертва «глаголов просто», которой созидается «земля гипербол» и «небо метафор», смерть слова как такового ради воскресения и преображения его в тексте.
      Учитель. Обратите внимание на особый подтекст, возникающий из-за многозначности слова «глагол» в русском языке. Глагол не только часть речи, но слово вообще (вспомним хорошо знакомое, пушкинское — «Глаголом жги сердца людей»; «Но лишь божественный глагол до сердца чуткого коснется, / Душа поэта встрепенется, как пробудившийся орел»). «Глаголом» называется, однако, не любое слово, а только особо значительное, исполненное смысла — не случайно у Пушкина так именуется Слово Божье, внушенное пророку или поэту свыше. Это слово высокого стиля, калька с греческого «логос», которое служит для обозначения второй ипостаси Троицы — Иисуса Христа, Бога-Слова.
      На первый взгляд в стихотворении Бродского слово «глагол» подчеркнуто выводится из высокого стиля (выше говорилось об установке на подчеркнутую простоту языка в стихотворении). Но сравнение с крестной жертвой вновь воспроизводит этот смысл, в то же время обновляя привычную огласовку слова, позволяя избежать ложной патетики ¹³, несовместимой с содержанием произведения.

  Сколько голосов в стихотворении? Кому принадлежит прямая речь? Сколько точек зрения?

    Четыре голоса: голос поэта XVIII века Кантемира (эпиграф к стихотворению: «Скучен вам, стихи мои, ящик...» — поэт вступает в диалог со стихами). Продолжение этого диалога — речь лирического героя-поэта (второй голос), ответная реплика стихов — «быв здраву, корчиться в земле есть пытка» (третий голос). Четвертый голос — сторонний наблюдатель, спрашивающий у поэта: «Как вирши? / Прибавляете лучей к славе?» (обращение на «Вы» знаменует дистанцию между ними).
      Точек зрения три: поэты — стихи — посторонний.

  Что есть творчество с каждой из трех точек зрения? Найдите соответствующие строки. Обратите внимание на глаголы в речи поэта, выражающие его отношение к стихам и стихов к нему.

    Для стихов это выход из «земли» на «свет», прекращение пытки («корчиться <...> есть пытка»), нормальное развитие организма («быть здраву» — «здравые» стихи).
      Для стороннего наблюдателя стихи — «прибавление лучей к славе».
      Понять отношение поэта позволяет сопоставление глаголов, относящихся к «я» и к «ты» — стихам:
      — отпускаю <вас>
      — <все реже> сочиняю <вас>
      — <я сам вас> сотворил
                                   <розно> пойдем
                                            /          \
            «туда, где все будем»      «к людям»    
      — не боюсь <за вас>
      — <в вас сердце я свое> вложил
      — скорбеть <мне перву>
                                       войду     <войдете>
                                            /              \ 
                              «в одне»           «в тыщу»

      Основные глаголы обозначают разнонаправленное движение — «к себе» и «от себя». Поэт «влагает» себя в стихи, стихи «оставляют» поэта.

  Как вы понимаете слова: «Но из двух оправ — я эту / смело предпочел сему перлу»? Какой «перл» имеется в виду? О каких «оправах» идет речь?

    «Перл» — сердце. Первая «оправа» — «я» человека: плотское («тело») и сознающее («думы»). Вторая «оправа» — стихи. И эта оправа лучше: «тверже» и «краше» тела, «проще» и «добрей» дум. Стихи больше любят, чем их творца; следовательно, больше будут любить и «оправленное» в них сердце.

  Какие произведения мировой литературы напоминает вам фрагмент об «оправе» сердца?

    Очевидна связь с традицией поэтических «Памятников»: «благая» часть, избегнувшая смерти (тления).

  Каков общий мотив стихотворений «Литература» и «К стихам»?

    Поэтическое бессмертие через выход из себя, жертву собой, вычерпывание себя вовне (глаголы жертвуют собой гиперболам и метафорам, поднимаясь на Голгофу; поэт вкладывает свое сердце в стихи, чтобы они «вошли в тыщу»).
      Учитель. Обратите внимание на возникающую через реминисценции (мотивы «Памятника», первые образцы которого в России были оставлены Ломоносовым, Востоковым и Державиным (XVIII век), эпиграф из Кантемира) тему поэтической традиции, преемственности; напомнит реплику «четвертого голоса» — «постороннего» — «Прибавляете лучей к славе?». Такой кажется цель творчества со стороны; однако слава лишь «побочный продукт» борьбы с пустотой, с «пространством в чистом виде».

      1. «Тихотворение мое, мое немое...».

  Что сразу привлекает в стихотворении, кажется необычным?

    Не «стихотворение», а «тихотворение» — сразу меняется семантика слова: что-то сотворенное (или творящееся) в тишине, «тихое творение». Это значение усилено эпитетом «немое», в то время как мы привыкли связывать со словом «стихи» скорее «звучное», «звучащее».

  Проследите за изменением различных оттенков «тихости».

    «Тихотворение» (тишина как отсутствие звука; возможно, внутренняя сосредоточенность) — «немое» (неумение говорить, невозможность высказать) — «однако тяглое» (немота; смиренная бессловесность животных, подъяремных, вьючных — осла, вола, мула) — «куда пожалуемся», «кому поведаем» (одиночество: невозможность найти собеседника, отсутствие близкого человека).
      Сравните это стихотворение зрелого Бродского с ранними, только что проанализированными «Литература», «К стихам».

  Что роднит их?

    «Литература»: образ смиренных тружеников, глаголов, жертвующих собой, таких же «молчаливых», да еще и «глухих», таких же «одиноких». Глаголы тоже можно было бы назвать «тяглыми».
      «Стихи»: диалог творца и творения, их единство в момент творчества.

  Что сказано о самом «моменте творчества», как он описан?

    Обстоятельства: бессонница («поздно за полночь») в безлунную темную ночь («ища глазунью луны за шторами зажженной спичкою»). Состояние «я»: «вручную стряхиваешь пыль безумия с осколков желтого оскала в писчую».
      Если в первых строках стихотворение (и его творец) сравнивается с волом, то здесь поэт — «волк», буквы — «пыль безумия» на бумаге.
      Творчество не только мучительно, но и страшно.

  Что для поэта труднее всего? Сравните со стихотворением «Стихи». Есть ли разница? В чем?

    «Стихи»: верилось, что, отделяя от себя стихи, поэт готовит им счастье и любовь; «Тихотворение мое...» — стихи остаются «отрезанным ломтем», отделяются от поэта, но не только не «входят в тыщу» — не находят одного, с кем «в колене и / в локте хотя бы преломить, опять-таки, / ломоть отрезанный тихотворение».

  Как вы понимаете выражение «в колене и в локте <...> преломить»?

    «В колене» — то есть в роде («колено Адамово»); нет близких по крови. «В локте» — окказионализм Бродского, но возникает образ человека, опирающегося локтем на стол, подпирающего рукой голову, сосредоточенного на собеседнике слушателя.
      Учитель. Стихотворение удивительно по мастерству — без надрыва, без аффектации Бродский создает подтекст, основанный на игре слов: образует неологизмы, в которых одно значение многозначного слова перетекает в другое («тихотворение», «в колене и в локте», не названные, но подразумеваемые «вол», «волк» и др.). Форма стихотворения демонстрирует родство, единение словаря, тем самым преодолевая возникающий между поэтом и миром разлад.
      2. «...И при слове „грядущее“...».

  Сколько предложений в тексте? Каковы особенности синтаксических конструкций? Как изменяются объем и характеристики предложений? Сколько образов в каждом предложении? Что общего во всех этих образах?

    В тексте 6 предложений. Первое (от «...и при слове „грядущее“...» до «...что твой сыр дырявый»). Основной образ — метафора памяти (сыр, от которого мыши отгрызают куски).

  Почему эта метафора вызывается к жизни словом «грядущее»?

    Это обосновано как звуковой формой, «плотью» слова, так и его значением:

      Грядущее враждебно прошлому — оно посягает на «лакомый кусок» памяти, в котором и так дыры (дыра — пустота).
      Второе предложение (от «После стольких зим...» до «...шуршание»). Образ — «что» или «кто», скрытое шторой «в углу у окна», некогда каким-то образом связанное с «неземным „до“» ¹⁴, вместо которого теперь в мозгу — шуршание шторы.

  Как вы думаете, «кто» или «что» за шторой?

      Из вероятных ответов — «пространство», «Парка», «Муза», «небожитель», «Ангел», «некто в сером, как у Леонида Андреева» ¹⁵ — чаще всего возникает «Муза», — именно с ней связано представление о звучащей музыке («неземное „до“»). В любом случае, «кто» или «что» определяют судьбу, жизнь.
      Метафора «стоящего за шторой» показывает, как оскудевают чувства человека, смолкает музыка, но еще ощущается присутствие вышних сил.
      Третье предложение (от «Жизнь...» до «...встрече»). Метафора: жизнь — «дареная вещь», которой «не смотрят в пасть» (перефразировка пословицы «Дареному коню в зубы не смотрят»). Однако замена «зубы» на «пасть» придает выражению иной, зловещий смысл — перед нами скорее не конь, а хищник, который «обнажает зубы при каждой встрече», ощеривается. Из дара жизнь превращается в того, кто похищает, крадет, отбирает.
      Четвертое предложение («От всего человека вам остается часть / речи»). Акцентные слова: «весь» <человек> (целостность) — «часть» <речи>.
      Пятое предложение. «Часть речи вообще». Шестое предложение. «Часть речи» (фактически словосочетание, равное одному слову — лингвистическому термину). Эти предложения являются как бы «эхом» четвертого (фонетически — точный повтор). Однако лексически имеют другое значение: в четвертом предложении говорится о речи именно этого человека, то есть о стиле, индивидуальном тезаурусе; в пятом — о «речи вообще», то есть о языке; в шестом — о «части речи» (глаголе, существительном, прилагательном и т. д.), то есть о слове ¹⁶.
      Предложения становятся короче и короче — первое занимает полные 4 строки, второе — 3,5, третье — 3, четвертое — одну строку и одно слово, пятое — неполное предложение из трех слов, шестое — словосочетание (терминологическое, т. е. равное слову).
      Меняется синтаксическая характеристика предложений. Первое — по-видимому, часть сложного повествовательного предложения с опущенным началом, двусоставное (ясен деятель и действие), распространенное. Второе — сложное с главными частями — безличными предложениями, а среди зависимых есть неполные предложения. Третье — сложное предложение, в составе которого неопределенно-личное предложение. Последние предложения — неполные.
      Основной мотив стихотворения — распад: в образовавшиеся «дыры», зазоры между частями целого, проникает пустота. Этот распад выражается и грамматически: распадается текст, что проявляется в увеличении удельного веса предложений с «зияниями» (односоставных, неполных); в ритме, где смысловое и синтаксическое членение не совпадает со стиховым (знаменитый «анжамбман» зрелого Бродского).
      Но распад небесконечен: в остатке, далее неделимом, — слово, причем взятое не изолированно, а во всех потенциальных связях, как часть речи. Вспомним: именно о слове как части речи — о глаголе — написано одно из первых стихотворений Бродского о творчестве — «Литература». Это — общий мотив всех рассматриваемых на уроке стихотворений: слово, поставленное «на пустое место».
      Домашнее задание (может быть заданием урока развития речи (1 час + 1 час коллективного обсуждения лучших работ).
      Составьте воображаемое интервью с И. Бродским по вопросам:

  Кого вы можете назвать «поэтом»?
      Что служит побудительной причиной для сочинения стихотворения?
      Писать стихи — блаженство или мучение? Что для вас главное в процессе творчества?
      Вы написали как-то, что слышите «Музы лепет». Кто или что она — ваша Муза?

      После выполнения задания и проверки работ обязательно проводится обсуждение: читаются десять лучших интервью (под шифрами); группа экспертов (3—5 делегированных классом лучших знатоков творчества Бродского), учитель и все желающие высказаться комментируют творческие работы, вступают в дискуссию по их поводу; тайным голосованием выбирается лучшее интервью, которое награждается книжным призом (желательно — книгой Бродского).
      Вторая часть урока посвящена работе с карточкой — выдержкой из Нобелевской лекции И. Бродского (1987).

Карточка

И. Бродский. Из Нобелевской лекции (III)

      Задание. Найдите в тексте ответы на вопросы интервью.
      «Оглядываясь назад, я могу сказать, что мы — поколение, родившееся... тогда, когда крематории Аушвица работали на полную мощность, когда Сталин пребывал в зените своей богоподобной, абсолютной, самой природой, казалось, санкционированной власти, начинали на пустом — точней, на пугающем своей опустошенностью — месте и что скорей интуитивно, чем сознательно, мы стремились именно к воссозданию эффекта непрерывности культуры, к восстановлению ее форм и тропов, к наполнению ее немногих уцелевших и часто совершенно скомпрометированных форм нашим собственным, новым или казавшимся нам таковым, современным содержанием.
      Существовал, вероятно, другой путь — путь дальнейшей деформации, поэтики осколков и развалин, минимализма, пресекшегося дыхания. <...> Мы отказались от него, потому что выбор на самом деле был не наш, а выбор культуры — и выбор этот был опять-таки эстетический, а не нравственный. Конечно же, человеку естественней рассуждать о себе не как об орудии культуры, но, наоборот, как о ее творце и хранителе. <...> Но <...> кто-кто, а поэт всегда знает, что то, что в просторечии именуется голосом Музы, есть на самом деле диктат языка; что не язык является его инструментом, а он — средством языка к продолжению своего существования. <...>
      Человек принимается за сочинение стихотворения по разным соображениям: чтоб завоевать сердце возлюбленной, чтоб выразить свое отношение к окружающей его реальности, будь то пейзаж или государство, чтоб запечатлеть душевное состояние, в котором он в данный момент находится, чтоб оставить — как он думает в эту минуту — след на Земле. Он прибегает к этой форме — к стихотворению — по соображениям скорей всего бессознательно-миметическим: черный вертикальный сгусток слов посреди белого листа бумаги, видимо, напоминает человеку о его собственном положении в мире, о пропорции пространства к его телу. Но независимо от соображений, по которым он берется за перо, и независимо от эффекта, производимого тем, что выходит из-под его пера, на его аудиторию... немедленное последствие этого мероприятия — ощущение вступления в прямой контакт с языком, точнее — ощущение немедленного впадания в зависимость от оного, от всего, что на нем уже высказано, написано, осуществлено.
      Зависимость эта — абсолютная, деспотическая, но она же и раскрепощает. Ибо, будучи всегда старше, чем писатель, язык обладает еще колоссальной центробежной энергией, сообщаемой ему его временным потенциалом, — то есть всем лежащим впереди временем. И потенциал этот определяется не столько количественным составом нации, на нем говорящей, хотя и этим тоже, сколько качеством стихотворения, на нем сочиняемого. <...> Создаваемое сегодня по-русски или по-английски, например, гарантирует существование этих языков в течение следующего тысячелетия. <...> Не станет меня, эти строки пишущего, не станет вас, их читающих, но язык, на котором они написаны и на котором вы их читаете, останется не только потому, что язык долговечнее человека, но и потому, что он лучше приспособлен к мутации.
      Пишущий стихотворение, однако, пишет его не потому, что он рассчитывает на посмертную славу, хотя он часто и надеется, что стихотворение его переживет, пусть ненадолго. Пишущий стихотворение пишет его потому, что язык ему подсказывает или просто диктует следующую строчку. Начиная стихотворение, поэт, как правило, не знает, чем оно кончится, и порой оказывается очень удивлен тем, что получилось, ибо часто получается лучше, чем он предполагал, часто мысль его заходит дальше, чем он рассчитывал. Это и есть тот момент, когда будущее языка вмешивается в его настоящее. Существует, как мы знаем, три метода познания: аналитический, интуитивный и метод, которым пользовались библейские пророки, — посредством откровения. Отличие поэзии от прочих форм литературы в том, что она пользуется сразу всеми тремя (тяготея преимущественно ко второму и третьему), ибо все три даны в языке; и порой с помощью одного слова, одной рифмы пишущему стихотворение удается оказаться там, где до него никто не бывал, — и дальше, может быть, чем он сам бы желал. Пишущий стихотворение пишет его прежде всего потому, что стихосложение — колоссальный ускоритель сознания, мышления, мироощущения. Испытав это ускорение единожды, человек уже не в состоянии отказаться от повторения этого опыта, он впадает в зависимость от этого процесса, как впадают в зависимость от наркотиков или алкоголя. Человек, находящийся в подобной зависимости от языка, я полагаю, и называется поэтом» (I, 14—16).

Николай

РУБЦОВ

М. Г. Дорофеева

«Проза жизни и чудо поэзии».
Урок по творчеству
Николая Рубцова

      В качестве эпиграфа к уроку можно взять слова Святителя Николая Сербского из книги «Мысли о добре и зле»:
      «Вложи свою жизнь в стихи.
      Повторяю: вложи свою жизнь в стихи, если хочешь ощутить универсальность жизни и быть с ней в гармонии.
      Ты можешь анализировать песню, но не забывай петь. Критики поэзии живут и умирают, а поэты продолжают жить.
      Анализ умерщвляет, песня оживляет. Только поэзия может воскресить прозу. Поэзия произросла из древа жизни, а проза — из древа познания.
      Все мы говорим: ложь кратковременна, а истина вечна. Почему поэзия живет дольше прозы, если не потому, что она ближе к истине, ближе к жизни? Соответственно, если вложишь свою жизнь в песню, будешь ближе к истине, ближе к жизни» ¹⁷.
      С чтения и осмысления этих слов можно начать первый урок, предложив ученикам ответить на вопросы:

  Почему Святитель Николай Сербский призывает «вложить свою жизнь в песню»?
      Почему критики поэзии «живут и умирают, а поэты продолжают жить»?
      Как соотносится поэзия и жизнь?
      Согласны ли вы с утверждением, что поэзия ближе к жизни и истине, что она долговечнее прозы?

      Этими вопросами мы создаем установку на изучение произведений Николая Рубцова — человека, вложившего свою жизнь в песню и оставшегося в памяти людей.
      Далее мы переходим к чтению и анализу автобиографической справки Николая Рубцова, написанной им в начале 60-х годов в качестве предисловия к сборнику стихотворений «Волны и скалы» и названной «Коротко о себе»:
      «Родился в 1936 г. в Архангельской области. Но трех лет меня увезли оттуда. Детство прошло в сельском детском доме над рекой Толшмой — глубоко в Вологодской области. Давно уже в сельской жизни происходят крупные изменения, но для меня все же докатились последние волны старинной русской самобытности, в которой было много прекрасного, поэтического. Все, что было в детстве, я лучше помню, чем то, что было день назад.
      Родителей лишился в начале войны. После детского дома, так сказать, дом всегда был там, где я работал или учился. До сих пор так.
      Учился в нескольких техникумах, ни одного не закончил. Работал на нескольких заводах и в Архангельском траловом флоте. Служил четыре года на Северном флоте. Все это в равной мере отозвалось в стихах.
      Стихи пытался писать еще в детстве.
      Особенно люблю темы родины и скитаний, жизни и смерти, любви и удали. Думаю, что стихи сильны и долговечны тогда, когда они идут через личное, через частное, но при этом нужна масштабность и жизненная характерность настроений, переживаний, размышлений...»
      Тема «поэзии» и «прозы», заданная в начале урока, продолжается. Мы раздаем учащимся текст и просим их прочитать высказывания Н. Рубцова о себе и ответить на вопросы:

  Какой факт жизни Рубцова кажется вам самым тяжелым?  Докажите, что перед нами автобиография поэта.

      Анализируя факты жизни поэта, важно обратить внимание учащихся на то, куда направлен «взгляд» поэта, — на светлые, «мирные» интонации этого текста. Начало биографии — трагическое: «родился» — но «увезли» (глагол страдательного залога). Далее — «детство прошло в... детском доме» — но «над рекой Толшмой», «глубоко в Вологодской области» («глубоко» — «глубинка»), «в сельской жизни происходят крупные изменения» (разрушение крестьянской культуры, так называемое стирание границ между городом и деревней) — но «докатились последние волны старинной русской самобытности» и т. д. Говоря о «старинной русской самобытности», учителю важно пояснить, в чем она выражалась в послевоенные годы. Это сохранение в народе веры — вопреки советским законам — через соблюдение религиозных обрядов, через почитание великих христианских праздников. Это и сохранение преданий, легенд о «древних временах» («древний» — один из любимых эпитетов Рубцова), это и повседневное общение людей на живом, народном языке.
      Автобиографическая справка не дает представления о последнем десятилетии жизни Рубцова, поэтому учитель (или один из учеников) коротко сообщает классу факты дальнейшей жизни поэта — до трагической гибели его 19 января 1971 года.
      После осмысления фактов биографии поэта мы переходим к чтению и анализу стихотворения «Вечерние стихи», используя воспоминания Виктора Астафьева о Николае Рубцове. Выбор этого материала связан не только с тем, что стихотворение «отметил» один из самых глубоких русских писателей XX века и человек, близко знавший Николая Рубцова, но и потому, что история возникновения стихотворения показывает, как «проза жизни» превращается в «чудо поэзии».
      Сначала мы предлагаем учащимся самостоятельно прочитать «Вечерние стихи», затем учитель читает их повторно и просит учащихся ответить на вопросы, выявляющие первичное восприятие:

  1. С каким чувством вы закончили чтение?
      2. С каким чувством поэт отправляется на другой берег и с каким возвращается оттуда?
      3. Что видит поэт из окна ресторана? 
      4. Каким видит поэт берег, возвращаясь домой?
      5. Какие мысли волнуют поэта в этом стихотворении? (Примечание: важно понять, что увидели учащиеся в этом стихотворении — мечту о любви, веру во всеобщее родство людей, устремленность души поэта в мир иных реалий, где живы «Пушкин, Лермонтов, Вийон», или что-то иное.)
      6. Почему прощание названо поэтом «грустным таинством»?
      7. Почему о Кате поэт вспоминает дважды — в начале и в конце стихотворения?

      После выявления первоначального восприятия у учителя есть представление о том, что осталось непроясненным, требующим анализа.
      Переходим к разбору стихотворения и в качестве вопроса, организующего проблемную ситуацию, задаем следующий:

  Почему поэт, и в начале, и в конце стихотворения вспоминающий Катю, так и не заводит с ней более близкого знакомства?

      Действительно, поэт знает Катю давно («так много лет»), и цель его поездки вроде бы ясна («дощатый катер... / Перевезет меня к блондинке Кате»), однако в ресторане он как-то забывает об этой цели визита и становится сначала созерцателем ресторанной жизни («в том ресторане мглисто и уютно», «сижу себе, разглядываю спину кого-то уходящего в плаще»), потом начинает философствовать («вникаю в мудрость древних изречений»), а затем происходит встреча с «Бог весть откуда взявшимися другами», кульминацией которой становится беседа о поэтах Есенине, Пушкине, Лермонтове, Вийоне. Затем следует «грустное таинство» прощания друзей у реки. Поэт уезжает, но в последней строфе снова упоминается Катя, о более близком знакомстве с которой снова мечтает поэт.
      Проблемный вопрос — путь нашего анализа. Но на этом пути необходимы указатели, знаки — одним словом, более частные вопросы:

  Что влечет поэта в холодную осеннюю ночь «за Вологду-реку»?
      Что и почему становится объектом его внимания в ресторане?
      В какой момент поэту хочется запеть? 
       Почему уход «кого-то уходящего в плаще» рождает в поэте сначала желание запеть, а потом выводит на философские размышления? 
       Почему он сближается с разными людьми, разговаривает с ними? А с Катей — нет? 
      Почему «друзья» вспоминают поэтов?
      Что таинственного в прощании случайно встретившихся в ресторане людей?
      Почему в последней строфе снова упоминается Катя?

      Поиск ответа на главный вопрос через эти вспомогательные вопросы поможет учащимся сформулировать концепцию стихотворения.
      Как нам кажется, это стихотворение о том, что замирание жизни в природе (осень) и отсутствие в ней гармонии (осенний ветер «вносит в жизнь смятенье и тоску») обнаруживает и обостряет родственное чувство человека к человеку и что это возникшее (здесь и сейчас) братское чувство («Присаживайтесь все!») стирает границы не только между людьми одной эпохи, но и между эпохами, это братство укрепляется и освящается поэзией, которая всегда живет вне временных границ («И как живые... / Есенин, Пушкин, Лермонтов, Вийон»). Поэт не стремится к более близкому знакомству с Катей потому, что достижение «личной» любви грозит утратой всеобщего человеческого братства, нарушением гармонии. Однако то чувство, которое испытывает поэт к Кате, является необходимым условием выхода из тесного мира одиночества, именно любовь (или влюбленность) делает человека причастным и к дружбе, и к поэзии, и к миру вообще.
      После анализа стихотворения мы предлагаем учащимся познакомиться с воспоминаниями Виктора Астафьева ¹⁸.
      Воспоминания Астафьева «непричесанные», стилистически смелые, они правдивы. Кроме того что у Рубцова был резкий характер, эти воспоминания показывают и то, в какой атмосфере (а она типична) враждебности и неприятия находился поэт — и в молодые годы, и даже тогда, когда имя его стало известным. Людей (а особенно «начальников» разного ранга) раздражал его бедный, неприкаянный вид.
      Кажется, что нет ничего общего между стихотворением и реальными событиями. И все же именно эта история лежит в основе стихотворения.

  Докажите, что именно этот ресторан описан Рубцовым в стихотворении. 
      Вражда или дружба взяли верх в этой истории?
      Почему случайные гости ресторана заступились за Рубцова?
      Если бы вы были свидетелями этой сцены, сохранили бы вы для потомков ее подробности? Если да, то почему?

      После обсуждения этих вопросов мы спрашиваем у учащихся: «Почему Рубцов не использовал в стихотворении факты происшествия?» Этот вопрос выводит учеников на размышление о том, как реальная жизнь соотносится с поэзией. Кроме этого, можно поставить для обдумывания и вопрос о том, имеет ли право поэт мстить обидчикам в своих произведениях. (У талантливого человека, как можно предположить, есть больше средств — умно, язвительно, публично расквитаться с «врагом».)
      Выслушав версии учащихся, мы дочитываем окончание этой истории и вывод Виктора Астафьева.
      В качестве работы, помогающей сформулировать свое отношение к теме урока и к стихотворению Рубцова, мы предлагаем учащимся письменно ответить на вопрос:

  Где же истина: в истории, рассказанной Астафьевым, или в стихотворении «Вечерние стихи» Рубцова?

Л. И. Коновалова

«Россия, Русь!
храни себя, храни»
Изучение творчества Н. М. Рубцова

      Стихотворения Н. М. Рубцова насыщены социальными, нравственными, философскими проблемами, что роднит их с лучшими произведениями русской литературы и способствует нравственному воспитанию личности ученика.
      В 11 классе завершается определенный и вполне самостоятельный этап литературного развития решением ряда ключевых, нравственных проблем, важных как для формирования личности ученика, так и для понимания эволюции литературы. В центре внимания в изучении литературы является личность писателя, стиль произведения, разнообразие жанров, литературных течений, направлений. Рассмотрим одно из направлений в конкретном изучении творчества Н. М. Рубцова.
      Что необходимо рассказать на уроке, посвященном изучению биографии Н. М. Рубцова, о такой до обидного короткой жизни? Рано осиротел, детдом, деревня Никола, Ленинград, Кировский завод... И все же между датами рождения и смерти вместилась далеко не простая судьба яркого, светлого человека, чуткого и ранимого, особо восприимчивого к миру, его радостям и скорбям, смеху и грусти, улыбке и плачу, и судьба талантливого поэта, искреннего и доброго, без чего не бывает подлинного искусства... Он был молод, обладал удивительным даром чувствовать и понимать самые тонкие и оттого неизвестные многим движения и желания человеческой души и умел их выразить. «Чудный изныв русской души по Родине вслед за Есениным пропел Рубцов, но не повторил, а извлек в небывалых доселе звуке и чувствах, в которых радость и боль, близкое и далекое, небесное и земное существует настолько слитно, будто это одно и то же и есть», — писал В. Г. Распутин.
      Каким человеком был Н. М. Рубцов, каким был поэтом, открывший то направление в современной поэзии, которое назвали «тихой лирикой», «самородной» поэзией? Почему читатель тянется к его «тихой лирике»? Эти вопросы, как правило, возникают в сознании старшеклассников после прочтения первых стихов Н. Рубцова.
      Рассказать о Рубцове, о противоречивости его натуры, о его искромсанной судьбе всегда трудно.
      На первом, вступительном уроке обратимся к творческой биографии поэта.
      Н. Рубцов прожил всего тридцать пять лет, но пронес в своем сердце боль за всю Россию, за ее трагический путь. В наше время бездушного политиканства и жестокости поэзия Рубцова представляет собою выраженный национальный характер. Судьба поэта является частью духовной истории, тревог и бед нашей России. Мы видим сопротивление человека драматическим жизненным обстоятельствам. При жизни поэта мало кто задумывался о том, что он великий художник, страдающий живой человек. Читая биографию Н. Рубцова, становится невыносимо жаль его из-за постоянного сиротства и одиночества.
      Его судьба трагична. И вместе с тем судьба очень русская, вобравшая в себя все сиротство военного и послевоенного поколения. Став взрослым, поэт так и не смог оправиться от пережитого в самые ранние, нуждавшиеся в материнской ласке и покое годы. Всю жизнь ему были свойственны чувство одиночества, пронизывающего многие его стихи, и внутренняя глубочайшая и неизбывная потрясенность души. Он — один из тех тысяч и тысяч «подранков», о которых поведала одноименная картина режиссера Николая Губенко. Такого рода ассоциации необходимы в беседе со старшеклассниками, они приводят к мысли о типичности судьбы поэта, о незарубцевавшейся боли целого поколения. Современный школьник должен понять, что отсюда — неровности характера, о которых пишут многие, знавшие автора «Звезды полей», угрюмость, катастрофические и дорого ему обходившиеся спады настроений, тоска, срывы и сломы душевного строя, бродяжничество и равнодушная отрешенность от обычных земных забот.
      Нужно ли говорить ребятам об изначальной потрясенности, травмированности душевного мира Рубцова, об его ощущениях ненадежности, бесприютности, о его ранимости? Это необходимо, так как все это вошло в самую глубь его поэтического мирочувствования.
      И все же страдания, перенесенные поэтом, не ожесточили его душу, не омрачили его творческий дар. Начало 60-х годов XX века. Литературный институт. На студенческой вечеринке читали свои стихи по кругу. Кому-то было тесно во Вселенной, он задевал волосами звезды, у другого «играли ассонансные рифмы». Настал черед Николая Рубцова — первокурсника. Он прочитал «В горнице моей светло...». Заминка. Больно уж просто, даже наивно, — вспоминает один из участников того вечера. Поэта-первокурсника не понимали, и это ему было больно. Он стремился писать в русле национальной поэтической традиции и обращался к творениям А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. А. Некрасова. Поэтому у Н. Рубцова горница с традиционным укладом русской жизни становилась при свете ночной звезды подлинной вселенной. Мы ощущаем себя в мире стихотворения. Мы видим крестьянскую жизнь, трудную, размеренную, хлопотливую, где одна работа цепляется за другую. И так весь день. В. Белов писал в своей книге «Лад»: родной дом, а в доме очаг и красный угол был средоточием хозяйственной жизни, центром всего крестьянского мира. Этот мир расширялся — изба, весь дом, потом усадьба.
      Каким Рубцова знали и видели его друзья, современники?
      Можно привлечь воспоминания о поэте, которые интересны нам тем, что рисуют его живой облик, передают характер. Это воспоминания Станислава Куняева, Сергея Викулова, Виктора Коротаева, Валентина Сафонова, Эдуарда Крылова, Вадима Кожинова, Германа Александрова, Виктора Астафьева.
      Домашнее задание. Размышляя о непростой судьбе поэта, дадим в качестве домашнего задания сочинение в жанре лирического очерка.
      Изучение творчества Н. М. Рубцова в программе по литературе в средней школе, созданной под руководством В. Г. Маранцмана, выступает и как самостоятельное отдельное звено, и как своеобразная «спираль», повторяющаяся в отдельных своих элементах и на уроках внеклассного чтения, поднимающая школьников на новую ступень понимания поэзии Н. М. Рубцова. Вот почему начать разговор о поэте необходимо с комментированного чтения стихотворений Н. Рубцова, главный образ которых — душа. И еще потому, что простая и безыскусная поэзия Рубцова — это говорение «из души в душу».
      Открыть для себя поэта старшеклассник может, только обратившись к его стихам. Обсуждение старшеклассниками высказывания В. Г. Распутина о главных темах поэзии Рубцова (см. в начале статьи) непременно приведет к разговору об одном из основных понятий в лирике поэта: Душа. Вопросы к дискуссии могут быть разными:

  Что такое душа?
      Почему литература берет на себя смелость и обязанность «пытать человека душой»?
      Что роднит понятия душа и духовность, насколько они близки?
      Постижима ли душа человека?

      При всем различии мнений, размышлений, оценок на уроке не вызывает ни у кого сомнений, что душа — это ценность, существующая в человеке изначально, но не всегда опознанная и вызванная к жизни; это сущность личности.
      Именно душа, поиск ее истин так важны были для Николая Рубцова. Редко в каком стихотворении нет у него упоминания о душе, чувства разлада или согласия с душой, желания вернуть то, что утвердило бы его в жизни и раскрыло бы ее смысл.
      Индивидуальное выразительное чтение и истолкование стихотворений. Продолжением разговора становится индивидуальное выразительное чтение и истолкование стихотворений или отрывков, в которых образ, жизнь человеческой души вызывает эмоциональный отклик школьников, глубоко личные раздумья и переживания. Стихи самые разные: «Природа», «В глуши», «Доволен я буквально всем», «В минуты музыки», «Ночь на родине», «До конца», «Душа хранит», «На озере», «Слез не лей» и других.
      Какие темы и мотивы лирики Рубцова должны быть обозначены на уроке? Обратимся к самому поэту, который так определил существенные стороны содержания и самого характера своего лирического творчества:
      «Особенно люблю темы родины и скитаний, жизни и смерти, любви и удачи. Думаю, что стихи сильны и долговечны тогда, когда они идут через личное, через частное, но при этом нужна масштабность и жизненная характерность настроений, переживаний, размышлений...»
      Важными темами лирики Рубцова в 11 классе необходимо считать не только классическую тему Родины — Руси, но и ее природу и историю, судьбы народа, духовного мира человека, его нравственные ценности, красоту и любовь, радость и страдания, то есть все те проблемы, которые близки старшеклассникам, они считают их главными для себя. Им интересны прежде всего стихи, в которых поэт раскрывает судьбы и души людей, их помыслы и деяния, всю жизнь человека на фоне быта и бытия, пропуская все это через сердце, оставаясь наедине со своей совестью и мирозданием.
      Углубляя восприятие и анализ произведений Рубцова проблемой бытия, диалога поэта и мира, в котором можем заметить традиции, идущие от Е. Баратынского в его стихотворении «Ухо мира», представим поэзию Рубцова под иным углом зрения — дороги жизни поэта, тема Руси, где будут звучать стихи о Родине. «Зимняя песня», «Видение на холме», «Душа хранит», «Шумит Катунь». Итоговой работой явится составление сценария литературно-музыкальной композиции «Россия Николая Рубцова».
      В 1964 году Рубцов написал стихотворение «Зимняя ночь» и почти одновременно в его письме к А. Яшину мы читаем: «Удивительно хорошо в деревне! В любую погоду! Самая ненастная погода не портит мне настроения. Наоборот, она мне особенно нравится. Я слушаю ее как могучую, печальную музыку». Обратимся к тексту стихотворения.

  Какое отношение к Руси вызвал у вас автор?
      Какие несходные картины возникли в процессе чтения стихотворения?
      С кем спорит автор? 
      Почему первые и последние строфы стихотворения похожи?
      Как вы объясните метафору «светлые звезды горят»?
      Почему стихотворение названо «Зимняя песня»?
      В чем сходство «Зимней песни» Н. М. Рубцова и «Зимнего утра» А. С. Пушкина?

      Ученики отмечают, что стихотворение открывается пейзажной зарисовкой — тихая, зимняя ночь, деревня, в домах огни, на небе тихо мерцают светлые звезды, слышится шум полыньи. Сразу же по первым строкам угадывается рубцовский стиль — свет, тишина, звезды. Это сквозные образы в лирике поэта. Да и само стихотворение пронизывает сквозная метафора — «были пути мои трудные, трудные», но всегда была деревня с непогашенными огнями и светлые звезды, которые являются для поэта символом надежд, торжествующей жизни, вечности.
      Во второй строфе присутствует прием речеумолчания, где перед лирическим героем, вероятно, проносится вся его многотрудная жизнь. Заканчивается строфа риторическим вопросом «Где ж вы, печали мои?». А печали рассеялись, осталось только хорошее. «Трудное, трудное — все забывается. / Светлые звезды горят!» Душа поэта полна светлых чувств. Согревает поэта не только свет звезд, но и свет от мыслей о девушке — «скромная девушка мне улыбается».
      Лирика поэта чужда вычурности. С точки зрения лексики в стихах Рубцова нет ничего неожиданного, внешне эффектного, но эта простота языка и захватывает и чарует читателя. Не случайно многие стихи поэта положены на музыку, в том числе и это. В мелодике стиха явно прослушиваются грустные нотки, несмотря на то, что общее настроение оптимистично. Поэт как бы пытается убедить себя или кого-либо другого в том, что не все потеряно: «Ты мне тоску не пророчь...». Однако оптимизм поэта несет на себе печать трагичности, он пронизан страданиями и душевной болью. Ощущение света, покоя, тишины передается игрой звуков, которые вызывают слуховые, зрительные представления. Мы слышим тишину зимней ночи, вглядываемся в звездное небо. Ученики в словесных картинах представляли лирического героя стихотворения в широком поле, под одинокой березой, взгляд его устремлен в звездное небо, а недалеко деревушка со светящимися огнями в окнах. Вглядываясь в звездное небо, невольно думаешь о смысле бытия, о том, кто ты в этом мире, что ты оставишь после себя. На фоне звездного великолепия уходят мрачные мысли, душевные страдания. Стоит ли грустить, когда так прекрасен мир!
      В поэзии Рубцова прямо или в подтексте звучит размышление о русском национальном характере. В данном стихотворении эта проблема получила новое отражение. Русский человек, как бы ни было ему трудно, никогда не теряет присутствия силы духа, веры в лучшее будущее. Поэт прибегает к анафоре: «Кто мне сказал, что во мгле заметеленной глохнет покинутый луг? Кто мне сказал, что надежды потеряны? Кто это выдумал, друг?» В этом ряде риторических вопросов как бы содержится утверждение: «Нет, никто не посмеет лишить человека надежды на лучшее будущее!». Нужно найти верную дорогу к своему лугу! Рубцов очень любил родную Вологодчину и с болью в душе наблюдал за разрушением деревень. Мы видим, что деревня для лирического героя — земля обетованная, где его душа и он сам обретают покой. В стихотворении необычны ритмика — чередование длинных и коротких строк, кольцевая композиция, поэт убеждает читателя, что жизнь прекрасна, если можно любоваться звездным небом, слушать тишину ночи, ведь никогда не гаснет огонь надежды.
      Музыка, которая слышится в стихотворении «Зимняя ночь», тиха и печальна. Но печаль эта светла, так как «светлы звезды», указующие путь лирическому герою, стихотворение проникнуто противоречивыми чувствами, «все ближе холодное смертное дыхание», одинокий путник, стоящий на краю заснеженного поля и вдруг видящий, что в этой деревне огни не погашены. Стихотворение «Зимняя ночь» строится как своеобразный диалог. Собеседник лирического героя выведен за рамки текста. Кто он? Друг, который пророчит тоску, или это двойник поэта, чей голос слышится в душе лирического героя. Восклицательные предложения передают настроение душевного протеста героя, но то, что «огни не погашены», дает надежду, зовет в путь. «Сам я улыбчив и рад!» звучит как заклинание, герой заклинает судьбу, и третья строфа, самая жизнеутверждающая в этом стихотворении, наполнена риторическими вопросами. Лирический герой так дорожит возродившимися надеждами, так верит в существование деревни с непогашенными огнями! Финал стихотворения заканчивается многоточием, которое делает его открытым. Диалог поэта с миром, или с неведомым другом, или самим собой еще не окончен. Участь поэта — быть вечно одиноким путником, которому, как в пушкинском стихотворении «Эхо», «нет отзыва». Сколько он будет жить, столько он и будет искать деревню с непогашенными огнями. Герой этого стихотворения остается один на один с вечностью.
      Для лирики Рубцова закономерна анафора, так как на ней держится не только смысл конкретного стихотворения, но и смысл всего творчества поэта. Повторы в тексте можно сравнить с эхом, отразившимся от зимнего звездного неба, возвращающимся к лирическому герою и читателю.
      Ключевые слова в этом стихотворении: звезды, огни, светлые, светятся.
      Это слова-символы, на остриях которых и держится стихотворение. Образ светлых звезд вызывает в нашей памяти другие литературные ассоциации со стихами Пушкина, Лермонтова, Тютчева, Фета, поскольку звезды — это символ спасения заблудившейся во мраке жизни души, символ веры, надежды, любви. Слово надежда звучит в самом тексте стихотворения, — а вера и любовь выведены в подтекст. Повтор метафорических слов рождает символ торжествующей надежды, жизни вечной и бесконечной, что порождает и кольцевую композицию стихотворения. Найдет ли усталый путник деревню, где огни не погашены, всегда ли будут светиться «тихие, чудные звезды»? «Зимняя песня» звучит в душе лирического героя, именно она не дает умереть надежде и дает ему веру в спасение.
      «Видение на холме» — одно из уникальных стихотворений Н. Рубцова с пронзительными словами «Россия, Русь! храни себя, храни...», такими же пронзительными, как у А. Блока «Россия, Русь, жена моя, люблю тебя до боли...».
      Вологодский поэт А. Романов вспоминал, как однажды слышал выступление Н. Рубцова, который читал свои стихи «Видение на холме» и «Меж болотных стволов», и ему приходилось прикрывать глаза ладонью, чтобы люди не заметили его невольных слез. «Меня охватывала дрожь восторга от силы его слов», — добавлял Романов. Это были стихотворения о Родине — большой и малой. Вопросы для обсуждения на уроке могут быть таковы:

  Какое противоречие чувств вызывает стихотворение, чем оно близко вам?
      Что завораживает и что тревожит поэта в Руси?
      Какие начала в Руси противостоят тому, что приносят «вороги»?
      В чем сходно и чем отлично стихотворение Н. Рубцова от стихотворения Блока «Русь»?
      Почему стихотворение названо «Видение на холме»? 
      Как в стихотворении чередуются видения и реальность?
      Почему в словах стихотворения так настойчиво повторяется слово крест?
      Какова роль слуховых образов и зрительных картин в стихотворении?
      Какова эмоциональная роль многоточий?   
      Каким вы видите поэта в начале стихотворения и в конце?

      Единство человека и природы, прошлого и настоящего — основа мировосприятия Н. М. Рубцова. И поэтому так естественно предстает погружение поэта в мир прошлого в стихотворении «Видение на холме». Жанр видения был одним из ярчайших в древнерусской литературе. Видение — не случайно выбранное слово. Оно подкреплено и текстуально, так как речь идет о татаро-монгольском нашествии, «Затмит на миг в крови и жемчугах Тупой башмак скуластого Батыя...», но видение — как прозрение и предчувствие, «Со всех сторон нагрянули они, Иных времен татары и монголы».
      Это стихотворение одно из самых драматических произведений поэта. Размышляя над текстом, вспомним о таком же обращении к этому моменту истории в цикле А. Блока «На поле Куликовом». Анализируя стихотворение, увидим, как меняются картины в каждой из строф. «Грозный раздор, пустынный свет» создают предчувствие страшного и драматического, а разорванная строка «затмит на миг в крови и жемчугах», усиливает реальность страшного видения. Усиление эпитетов в стихотворении несет глубокую эмоциональную нагрузку. Сравнивая их семантику и звучание, мы увидим несовместимость и противоестественность, что еще более усиливает драматизм предчувствия. Многоточие, замыкающее первую строку второй строфы, усиливает недоговоренность и недосказанность, невозможность назвать все то страшное, что происходило и происходит с Россией. Многоточия отражают состояние лирического героя, выплескивающееся сердечной болью — «Россия, Русь! храни себя, храни!».
      Поэзия Н. Рубцова, которому суждено запечатлеть драму своего поколения, побуждает читателей задуматься над вопросами своего времени, не менее значительными, чем гамлетовский вопрос — быть или не быть?
      Любимая тема в поэзии Н. М. Рубцова — природа, как впрочем, любимая и у Ф. И. Тютчева, и у С. А. Есенина. Природа не как предмет любования, а как мир, в котором живет человек и частью которого является.
      Как и Тютчев, Рубцов живописует вечернюю и ночную природу. В стихотворениях «Деревенские ночи», «Ночь на перевозе», «Ночь на родине» и др. Рубцов, как и Тютчев, поэт ночных откровений. Но это совершенно другие откровения, нежели в стихотворении Тютчева «Тени сизые сместились». Эти стихи Рубцова созданы в последние годы его жизни. До трагической гибели поэта оставалось не так уж много времени, и он все настойчивее и обреченнее поднимает эту тему, примеряет к своей судьбе. Ведь истинный художник обладает удивительной интуицией, почти всегда предчувствуя беду. «Певец светлой печали», где нет ярких красок, но есть свет, где есть образ, что постоянно несет успокоение, — образ Родины в стихах Н. Рубцова. Поэт говорит о нелегком пути России, но «лунный свет», высокий дуб, глубокая вода несут умиротворение, душевный покой. Здесь музыка души, печальная, тихая и спокойная.
      В стихотворении «Ночное» перед нами предстает другой Рубцов. Это крик души поэта, человека высокого дарованья. Но наградой за его талант были нищета, гонения и преждевременная смерть. Отчаяние и одиночество звучат уже в первых строчках стихотворения: «Если бы мои не болели мозги, я бы заснуть не прочь». Через отрицание не раскрывается бунтующее сердце, боль и тревога, переходящие в отчаяние. «В горьких тревогах прошедшего дня было порой невмочь». А замыкающей каждую строфу эпифорой «Ночь, черная ночь» с метафорическим эпитетом «черный» поэт выражает одиночество, страдание, безысходность. В последнем четверостишии эта же эпифора — «ночь, черная ночь...» становится обращением, придавая особую эмоциональность стихотворению. А развернутая метафора «Резким, свистящим своим помелом вьюга гнала меня прочь» приобретает аллегорический характер, придавая обобщающий смысл всему сказанному.
      В стихотворении «Ночное» автор остро чувствует разлад с окружающей жизнью и самим собой, он мучим недобрыми предчувствиями, живя в эпоху перепутий и возмездий. Сопоставляя творчество таких разных поэтов, как Ф. И. Тютчев и Н. М. Рубцов, мы помогаем школьникам ощутить ту непрерывную нить, связующую их, — это нить-судьба поэта, судьба России.
      Тема малой родины присутствует в творчестве каждого состоявшегося поэта. «Моя лирика жива одной большой любовью, любовью к Родине», — писал С. Есенин.
      Стихотворение Н. Рубцова «Тихая моя родина» (1964) по настроению аналогично стихотворению Есенина «Возвращение на Родину». Написано стихотворение ровно через 40 лет после написания стихотворения Есениным. Уже с первой строки перед нами предстает образ тихой Родины. Поэт также возвратился в родную деревню, которая изменилась до неузнаваемости. Его тоже неприятно удивляют перемены — «купол церковной обители яркой травою зарос». Но память о прошлом жива. Что бы ни случилось, какие бы перемены ни произошли, но то, что здесь было прежним, поэт хорошо помнит и дорожит этим. «Тихая моя родина, я ничего не забыл». При первой встрече с родной деревней перед поэтом предстают зримые образы — «ивы, река, соловьи», горькие воспоминания — мать моя здесь похоронена. Автор подчеркивает спокойный, размеренный, неспешный деревенский быт — «тихо ответили жители, тихо проехал обоз». Именно глаголы совершенного вида и подчеркивают этот спокойный ритм жизни. Но жизнь идет вперед. И возле школы построен новый забор. Здесь в родной деревне ему спокойно и хорошо и жаль уезжать. Когда ученики рассуждают об этом стихотворении, то делятся своими представлениями, картинами, которые возникают в их воображении, как Рубцов сидит на берегу реки и с тоской смотрит вдаль, видимо, в такой момент и появились строки, которые выражают идею стихотворения «С каждой избою и тучею, / С громом, готовым упасть, / Чувствую самую жгучую, / Самую смертную связь». Настоящий человек всегда помнит свои родные края, посещает их, любит, бережет, связан с ними до самой смерти. И важно, чтобы никогда не слабела эта связь и для нас, поэтому мы и изучаем эти стихотворения двух великих русских поэтов сейчас.
      В стихотворении «Привет, Россия» характер переживаемых лирическим героем чувств и состояний, их глубина и сила становятся более объяснимы и понятны ученикам в свете биографических фактов жизни самого Н. Рубцова.
      Это стихотворение, запечатлевшее долгожданный миг встречи поэта с родным краем, пронизано чувством бесконечной радости от всепоглощающей любви к родной земле. Слова радостно и любовь являются ключевыми, своеобразным эмоционально-психологическим стержнем, на котором держится весь эмоционально-возвышенный тон стихотворения, радостная любовь к своей Родине. Радостное состояние души лирического героя передают многочисленные восклицательные предложения в стихотворении. Начало стихотворения звучит как мощный эмоциональный импульс, как яркое вступление к музыкальному произведению, и заключительное предложение тоже восклицательное — звучит как завершающий патетический аккорд маленькой симфонии о любви к родному краю. Синтаксический строй стихотворения создает гармонию мыслей и чувств. Дополняет ее и соответствующая радостная и высокая лексика — миротворно, счастье, покой, любовь, радостно, ликовал, родина моя. Для лирического героя встреча с родным краем как встреча с близким другом, ведь только близкому человеку можно сказать — привет! В стихотворении автор соединил два понятия — слова: родина большая — Россия и родина малая. Безусловно, это стихотворение о любви к малой родине, к деревенскому вологодскому краю, куда, как известно, любил приезжать Н. Рубцов. Образ деревни и России слиты воедино у Рубцова. Именно сельская патриархальная Россия была воспета многими классиками русской поэзии. И данное стихотворение перекликается со стихотворением М. Ю. Лермонтова «Родина». У обоих поэтов любовь к Родине это не поклон государству России и восхищение ее мощью, ратными подвигами. Оба поэта восхищены деревянной Россией, тихой Родиной. Их волнует и трогает то, что кажется неприметным и прозаическим, даже неприглядным, людям с холодным сердцем. Зрительная картина в стихотворении и Лермонтова, и Рубцова создается существительными, отражающими предметный мир незатейливой русской деревеньки. Это изба, горница, поле, нива, жнивье, овин, гумно, лес. И только чуткое и любящее сердце смогло так высоко опоэтизировать обыденное, сочетая его с высоким.
      Казалось, просто поэт говорит о своих чувствах к родному краю. Но звуки хора незримых певчих, которые слышит лирический герой под сенью родных деревьев, свидетельствуют о силе охватившего его чувства. Приезд на Родину — как посещение храма, куда приходят и в минуту радости, и в минуту душевного смятения за силой и поддержкой. Но такие чувства могут овладеть лишь душой чистой и светлой, настрадавшейся в скитаниях. Символом странствий и скитаний в стихотворении является образ ветра. Стихия ветра и света доминанты в поэзии Рубцова. «Как будто ветер гнал меня по ней, по всей земле, / И я нигде не мог остановиться».
      Тем острее ощущается магическая притягательность скромного, неприметного уголка России. Тем объяснимее чувства, охватившие лирического героя при свидании с Родиной. В стихотворении явственно высвечивается психологическая антитеза, заключенная в основных понятиях: ветер — синоним скитаний и бесприютности, в том числе и душевной, и любовь — синоним покоя, когда человеку радостно и хорошо. И поэтому центром мироздания у Рубцова становится его низкий дом, окно которого открывает весь мир лирическому герою и связывает его со всей вселенной. Но становится это понятно только здесь, потому что из окна родного дома видишь, «как дышит счастьем и покоем небесный и земной простор».
      Вся поэзия Рубцова — желание достучаться до людских сердец, пробудить в них воспоминания об общем прошлом, задуматься о своей собственной судьбе, о судьбе России. Можно лишь сожалеть о том, что понимание и признание пришло к Рубцову слишком поздно, после смерти. Его стихи представляют такую эстетическую ценность, которая с годами не тускнеет, остается живой и необходимой.
      Светлое имя Рубцова все чаще встречается в титрах кинофильмов, где исполняются песни на его стихи, композиторы пытаются проникнуть в такую, казалось бы, доступную, а на деле далеко не простую мелодику рубцовских шедевров. Поэтому вслед за автором нам хочется сказать, что его поэзия

Литература

      1. Рубцов Н. Стихотворения. — М.: Сов. Россия, 1977.
      2. Бочаров А. Г. и др. Современная русская советская литература. Книга для учителя. — М.: Просвещение, 1987.
      3. Дементьев В. Дар севера. — М., 1973.
      4. Кожинов В. В. Воспоминания о Рубцове. — Архангельск, 1983.
      5. Кожинов В. В. Н. Рубцов // Статьи о современной литературе. — М.: Современник, 1988. — С. 172.
      6. Панина Н. Горит его звезда // Литература в школе. — № 3. — 1991.
      7. Распутин В. Г. Собрание сочинений: в 3 т. Очерки публицистики. — М., 1994. — Т. 3.
      8. Литературный Север. — Архангельск, 1997.

О НАШИХ АВТОРАХ

      Аксунова Наталья Анатольевна, закончила КГУ в 1984 году. Стаж работы в школе 13 лет. Учитель высшей категории.
      Горбачева Светлана Павловна, закончила КГУ в 1980 году. Стаж работы в школе 24 года. Учитель высшей категории, отличник просвещения РФ.
      Дорофеева Марина Георгиевна, кандидат педагогических наук, старший преподаватель РГПУ им. А. И. Герцена.
      Захаренкова Наталья Ивановна, закончила КГУ в 1991 году. Стаж работы в школе 13 лет. Учитель высшей категории.
      Коновалова Людмила Ивановна, доктор педагогических наук, профессор кафедры методики преподавания русского языка и литературы РГПУ им. А. И. Герцена.
      Куянова Анетта Захариевна, закончила КГУ в 1989 году. Стаж работы в школе 12 лет. Учитель высшей категории.
      Лыкова Валентина Дмитриевна, закончила КГУ в 1977 году. Стаж работы в школе 28 лет. Учитель высшей категории, отличник просвещения РФ.
      Маранцман Владимир Георгиевич, доктор педагогических наук, член-корреспондент РАО, профессор кафедры методики преподавания русского языка и литературы РГПУ им. А. И. Герцена.
      Морар Владимир Алексеевич, закончил филологический факультет КГУ в 1980 году, юридический — в 1997 году. Стаж работы в школе 22 года. Учитель высшей категории, отличник просвещения РФ. Заслуженный учитель РФ. Победитель Всероссийского конкурса «Учитель года — 2000». Ряд публикаций по методике преподавания литературы. Лауреат журнала «Литература в школе».
      Павленко Лариса Илларионовна, закончила КГУ в 1980 году. Стаж работы в школе 24 года. Учитель высшей категории, отличник просвещения РФ.
      Соколова Людмила Николаевна, закончила КГУ в 1992 году. Стаж работы в школе 12 лет. Учитель высшей категории.
      Сыроватко Лада Викторовна, кандидат педагогических наук. Закончила КГУ в 1990 году, аспирантуру Российской академии образования в 1997 году. Стаж работы в школе 18 лет. Ряд публикаций по литературоведению и методике.
      Угроватова Татьяна Юрьевна, окончила филологический факультет КГУ в 1981 году. Стаж работы в школе 21 год. Лауреат премии правительства РФ в области образования за создание серии рабочих тетрадей по русскому языку «Подсказки на каждый день». Учитель высшей категории. Отличник просвещения РФ.
      Шелухина Анна Сергеевна, окончила филологический факультет КГУ в 1994 году. Стаж работы в школе 10 лет.
      Ядровская Елена Робертовна, кандидат педагогических наук, доцент кафедры методики преподавания русского языка и литературы РГПУ им. А. И. Герцена.

¹ Волков С. Диалоги с Бродским. — М.: Независимая газета, 1998. — С. 101.
² Там же. — С. 100.
³ Биркертс С. Интервью с И. Бродским // Звезда. — 1997. — № 1. — С. 91.
⁴ Волков С. Диалоги с Бродским. — М.: Независимая газета. — 1998. — С. 45.
⁵ Стихотворение читается учителем или подготовленным учеником.
⁶ Обратите внимание на тот же серый цвет.
⁷ Учитель напомнит о теме поэтического бессмертия, связанного с гимном Горация «К Мельпомене». У Горация «нерукотворный» памятник прочнее и выше пирамид, которые считаются одним из семи чудес света, образцом долговременности и прочности; в наиболее известном из многочисленных русских «Памятников», пожалуй, наиболее известный «Памятник» Пушкина, в котором сказано: «Вознесся выше он главою непокорной / Александрийского столпа». Фонтан, водомет связан с именами Тютчева, Вяземского, Фета и символизирует бренность человеческих порывов к бессмертию; важную роль играет мотив фонтана в творчестве самого Бродского, у которого несколько стихотворений, посвященных фонтанам («Фонтан», «Фонтан памяти героев обороны полуострова Ханко», «Барочный фонтан в стене на Вилла-Скьяре» и др.).
⁸ Словарные статьи приводятся по изданию: Мифы народов мира. Энциклопедия. В 2 т. — М.: Российская энциклопедия. — Минск: Дилер; Смоленск: Русич. — 1994. Том указан римскими, страница — арабскими цифрами в тексте.
⁹ Учитель может прочитать здесь последнюю из «Римских элегий», в которой этот мотив проявляется еще ярче («Наклонись, я шепну Тебе на ухо что-то: я / благодарен за все — за куриный хрящик / и за стрекот ножниц, уже кроящий / мне пустоту, раз она — Твоя»). Стрекот ножниц — образ, связанный с паркой Атропос, обрезающей нить человеческой жизни.
¹⁰ Подборка учащихся 11 «В» класса лицея № 49 (2000/01 учебный год).
¹¹ В собрании сочинений приводится другое название — «Глаголы».
¹² С таким стихом ребята уже сталкивались в лирике поэтов Серебряного века разных направлений (в особенности футуристов): Маяковского, Ахматовой, Кузмина.
¹³ Интересен был бы сравнительный анализ «Литературы» и «Слова» Гумилева.
¹⁴ «До» ассоциируется: у Баха и композиторов его времени с «Божественным», «надмирными белыми сферами»; у Бетховена и его последователей — с «победным», «гимническим» пафосом (автор статьи приносит благодарность музыковеду И. А. Дементьевой за консультацию).
¹⁵ Предположения ребят 11 «В» класса лицея № 49 г. Калининграда (2000/01 учебный год).
¹⁶ Это крайне редко встречающийся прием — антанакласис, повтор слова в ином или измененном значении (см.: Литературный энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия, 1987. — С. 28).
¹⁷ Св. Николай Сербский. Мысли о добре и зле. — Минск, 2004. — С. 45—46.
¹⁸ Астафьев В. Там, за дымом и рекой... // Рубцов Н. М. Последняя осень: Стихотворения, письма, воспоминания современников. — М., 2002. — С. 384—385.