Мальчик из книги задавался вопросом, почему нельзя писать “велисапет”, если он от этого в любом случае не станет мотоциклом.
Что касается конкретного случая со словом “велосипед”, то латинские корни “velo” и “ped” в русском пишутся максимально приближенно к оригиналу.
Вообще, при заимствовании чужеязычного слова правила русского языка предписывают как можно меньше отходить его исконного облика. Слово “миллион” пишется у нас через двойное “л” не потому, что мы произносим в нём долгий [л], а потому, что в латинском, откуда мы позаимствовали его, оно пишется через две буквы “l”. Отчасти это делается из уважения к соседним культурам, которые обогащают наш язык. Отчасти – удобства ради. Так, для обозначения частицы света в греческом языке физики отыскали слово “фотон” – “световой”. Если человек, для которого русский язык родной, выучит слово “фотон”, а затем в иностранном языке обнаружит слово “foton”, запомнить это интернациональное слово труда ему не составит. А если бы в русском языке это слово писалось приближенно не к греческому оригиналу (“фо-“), а к современному произношению (“фатон”), то при заучивании иноязычных вариантов мы уже испытывали бы небольшие трудности.
Это были примеры с заимствованиями. Почему же русские слова “дуб” и “зуб” не могут заканчиваться на “п”?
“Во рту у тебя – зубы”, сказал бы Витя Малеев (снова к Носову, весёлому просветителю!), дав нам “проверочное слово”. Это правило “пользования проверочными словами” в строго научных терминах называется правилом постоянства корня. Расшифровка вам не нужна, поэтому привожу простой пример. У корня “образ” есть лишь одно “проверочное слово”, где вторая гласная принимает на себя ударение – “образчик”. И этот единственный случай требует писать корень “образ” через “а”. Разумеется, это правило не действует для корней с беглыми и чередующимися гласными.
Но почему в русском языке существуют “словарные слова”, т.е., “слова, которые надо запоминать”, не подпадающие под случай заимствования; например, моё любимое слово “орех”? А потому, что в нашей орфографии действует ещё и исторический принцип.
Давным-давно наши предки писали так, как говорили и слышали. Слово “орех” тогда произносилось с чётким [о] и, соответственно, с “о” писалось. Прошли века, сегодня в безударном положении мы произносим вместо [о] другой звук, близкий к [а], но пишем “орех” с буквы “о”, как это было пятьсот лет назад.
Вот, примерно так некогда распоряжался властный боярин, и вот так может раскапризничаться ребёнок в кафе в наши дни.
Не менее интересны случаи, когда не за пятьсот, а за какие-то сто лет меняется смысл слова при сохранении облика. Ещё в XIX веке слово “наверное” означало “обязательно”, а “обязательно” – “любезно”.
А. Н. Забазнов
